Сердце Аннет упало. Максимилиан глянул искоса и потер подбородок.
– Я не обманщик, – твердо заявил он. – Пустых обещаний никому не давал, правила оговаривал сразу и не тянул женщин в постель ради галочки. Встречался лишь с теми, кто мне был интересен. Уверяю, таких женщин было немного. Чтобы их пересчитать, хватит пальцев на моей правой руке.
Он помахал кистью, на которой было четыре пальца и обрубок вместо мизинца.
– Я сразу поставил Эдиту в известность о своих похождениях. Она восприняла это равнодушно. У нее тоже были… друзья мужского пола. Предложил ей развестись, но в тот раз она и слушать не пожелала. Ей нравился статус замужней женщины. Потребовалось немало времени, чтобы ее уговорить.
– И все же измена – это гадко, – сказала Аннет обиженно. – Не могу относиться к этому спокойно.
– Я и не оправдываюсь. Осуждайте на здоровье, не стесняйтесь.
– А та девушка в приморском отделении? Ванесса рассказывала, что она прижила от вас ребенка, и вы ее уволили. Это тоже правда?
– Напомните мне вырвать Ванессе язык, когда вернемся в столицу, – попросил Максимилиан и потер висок. – Ребенок не от меня. Я всегда осторожен, и своего ребенка ни за что бы не бросил. Катерина спуталась с рассыльным, тот сбежал. Сама мне призналась. Я дал ей денег, она уволилась и вышла замуж за богатого лавочника. Возможно, действительно отправила ребенка в воспитательный дом, я не интересовался.
– Катерина? Значит… с ней вы тоже были близки?
– Был. Целых два месяца, уже после развода.
Аннет бросила на собеседника взгляд, в котором было так много льда, что хватило бы заморозить вино в бокале на столе. Откровения Максимилиана удручали. Что делать: сама напросилась. Особого сочувствия к его жене и легкомысленной Катерине она не испытывала, но все же до сего момента втайне надеялась, что Ванесса наврала ей с три короба. Увы, врак набралось на лишь один короб. Максимилиан невесело усмехнулся и предложил:
– Ну же, давайте. Самое время сказать какую-нибудь банальную фразу из дешевой пьесы. Все вы мужчины одинаковы, например. Или: я всегда знала, что вы такой, и счастлива, что не попала в ваши сети. Мне нечего будет вам возразить. Все это будет правдой.
Максимилиан принялся выбивать трубку и сделался такой мрачный, что у Аннет мурашки побежали по коже.
– Что ж, – сказала она с деланным спокойствием. – По крайней мере, вы вели себя ответственно. Кто я такая, чтобы вас осуждать? Спасибо, что ответили на мои вопросы и были откровенны. Пойду-ка я к себе, уже поздно.
Она поднялась и сделала шаг к выходу.
– Погодите, – остановил ее Максимилиан. Встал, пошарил в кармане и протянул руку. – Вот ваше пенсне.