— Хорошо, только ради вас. Члены Совета редко меняются чаще одного раз в пятьдесят лет. Выводы делайте сами. А живем мы столько, сколько отведено Вседержителями. Долго, Дария, если не убьют. Но тут уж судьба.
Эллан развел руками и налил себе еще зеленого напитка — нечто среднего между настойкой и шерри. Я же все так же сидела с первой рюмкой.
Почему для навсеев возраст — табу? Именно у мужчин, не у женщин. Спросила и получила парадоксальный ответ:
— Женщина прекрасна и сильна всегда, а вот мужчина в ее глазах вовсе нет. Различают три возраста. Первый — юность, до первой женщины и первого боя. Тогда можно смело спрашивать о количестве прожитых лет. Второй — зрелость. Длится она до тех пор, пока мужчина способен сражаться и иметь детей. Третий — увядание, когда возраст становится проклятием. Никому не хочется слыть дряхлым стариком, а не зрелым мужчиной, даже если физически это не так.
Кивнула, хотя не понимала, чем позорна старость. У нас пожилых уважали, а тут… Ну да, жена бросит и возьмет другого мужа. Они любить не умеют, только убивают и используют.
Эллан опять никак не отреагировал на эмоциональный выпад. Действительно перестал читать мысли? Для Чувствующего, с рождения ментала, медальон не проблема, а щит я пока ставить не научилась.
— Вы ничего не слышали? — осторожно поинтересовалась я, решив разрешить сомнения.
Хватит гадать и переживать!
— Чего именно? — Заметив, что моя рюмка наконец опустела, лорд наполнил ее на треть.
— Мыслей.
Благодарно кивнула, но пить не торопилась.
— Я их больше не читаю, — последовал ошеломивший ответ. — Вы запретили.
— Но…
Слова вылетели из головы.
Я… Мой приказ что-то значит? Невероятно! Расправила крылья надежда, что со временем стану настоящей местной леди.
— Вы недовольны? — изумился Эллан. — Тогда зачем возмущались, пощечину давали? Однако эмоции я по-прежнему чувствую, — поспешил добавить он. — Это врожденное, хотите или нет, придется смириться.
— Ну да, у меня их много, в отличие от навсеек! — рассмеялась я.
Фраза произвела странный эффект. По лицу Эллана пробежала тень. Он отвернулся к камину, вцепившись пальцами в подлокотники. Спина напряглась, ноги опустились на пол. Готова поспорить, лорд сжал зубы. Но что такого я сказала? Напомнила о неприятном моменте? Спиртное на голодный желудок раскрепощало, ляпнула, не подумав.
За окном медленно сгущалась темнота. На столицу опускалась ночь, душная и бескрайняя в своей надвигающейся мгле, когда кажется, будто ты один посреди миров.
Эллан, несомненно, сожалел о непозволительной откровенности. Он слишком долго молчал, глядя на пустой камин.