— Я не об этом, — презрительно усмехнулась Софья. — Ты знаешь, кто такой Сергеев?
— Знаю, — буркнул Павел.
— И знаешь, зачем он приехал?
— Знаю. Внедрять.
— Внедрять пока нечего. И боюсь, не будет и позже. Он приехал закрыть нашу работу. Как безнадежную.
Павел молчал. Таким его Софья еще не видела. Он повернулся к ней спиной, и ей показалось, что он запихивает в рот кулак.
— Ну и пусть, — сказал он хрипло, не поворачиваясь.
— Есть лишь один выход, — сказала Софья и умолкла, ожидая вопроса.
— Какой? — не скоро спросил Павел.
— Не лучший, но выход. Он любит все пощупать собственными руками. Он придет в лабораторию. Так вот — дать обогащенную смесь. И получить в реакторе — хоть на шесть процентов больше.
Павел покачал головой…
— Пойми же, ведь прежде получалось. Неужели ты хочешь, чтобы работу закрыли?.. Ведь ты — только этим живешь. Что у тебя останется?..
— Ты Олегу Христофоровичу говорила об этом?.. Только правду.
Софья минутку колебалась.
— Да, — сказала она.
— И что же он?
— Не говорит ни да, ни нет. Как всегда.
— Хорошо. Я подумаю.
— Думать — поздно. Думать прежде надо было…
Остальное Софья произнесла уже в уме.
…Сухое, нездоровое лицо Сергеева с влажной слипшейся прядью на лбу сохраняло непроницаемое выражение. Но, по-видимому, экспериментом, проведенным у него на глазах, он остался доволен.
— Почему такие скачки? — спросил он у Павла.
— Не знаю, — ответил Павел. — У нас…
— На этот вопрос мы пока затрудняемся ответить, — перебил его Олег Христофорович. — Вы ведь сами знаете: катализ — это алхимия. Над этим мы сейчас работаем. И дело продвигается, можно считать, успешно.
— Когда это можно будет внедрить в производство?
— Мы надеемся, что в скором времени…
— А я вам советую прямо сейчас передать ваш промотор производственникам. Вот хоть на одиннадцатый завод. А там, в процессе освоения, вся эта наука и выяснится… Вот так, как говорится, в тесном содружестве, дело и пойдет на лад. Вы небось тоже готовы меня делягой обозвать, — обратился он к Павлу, который смотрел на него со странным выражением растерянности и упрямства. И, отвечая уже не приписанным им Павлу словам, а каким-то другим людям, он продолжал резко и зло: — Да, я деляга… Я в цирке видел, как у человека изо рта шелковую ленту вытягивают. Но заводов, на которых бы вытягивали шелковую ленту изо рта у рабочих, я еще что-то не встречал. А то, что мне в лабораториях показывают, — часто похоже на такого фокусника. В лаборатории — тянут изо рта, — повторил он полюбившееся ему сравнение, — а на заводах по старинке станки грохочут…