Клееная одежда получала все большее распространение. Новый метод, предложенный Алексеем и Максимом Ивановичем, начали применять многие фабрики страны. Газеты писали, что швейные машины скоро станут таким же анахронизмом, как граммофон с трубой.
В эти трудные дни ему почему-то очень хотелось увидеться с Павлом. Когда он сейчас перебирал в памяти друзей и знакомых, он вдруг с удивлением подумал, что Павел — единственный человек, которому он мог бы и хотел рассказать о том, что произошло. Это желание было настолько сильным, что после работы он, не откладывая, отправился на вокзал, сел в вагон электрички и поехал на стройку.
В вагоне было душно — в это время дня много людей, живших под Киевом, возвращалось к себе после работы; Алексей весь день ничего не ел, болела голова, и его тошнило.
Лицо Алексея застыло в озабоченном и отчужденном выражении, на запавшие глаза от надбровных дуг упала тень, щеки и свежевыбритый подбородок казались синеватыми.
Он не скоро выяснил, где живет Павел, а потом оказалось, что всего минут пятнадцать назад Павел на попутной машине уехал в Киев.
Хмурый и разочарованный, Алексей вернулся домой.
Вечером пришел Павел.
Он выглядел смущенным и озабоченным.
— Я хотел, понимаешь, посоветоваться с тобой по одному делу, — сказал он Алексею.
— Хорошо, — сдержанно ответил Алексей. — Да и я с тобой, кстати, хотел поговорить.
Он поднялся, собираясь пригласить Павла в свою комнату, но Марья Андреевна предложила:
— А может быть, вы прежде чаю попьете? Ты, Алеша, сегодня и не обедал.
— Хорошо, — согласился Павел. — Да у меня дело не секретное.
С аппетитом уплетая буженину, щедро положенную на его тарелку Марьей Андреевной, Павел рассказывал:
— Вот, понимаешь, какая штука… У меня — такая мысль… вроде рационализации… или не знаю, как сказать… С перегонной системой этой…
— Какой системой?
— Ну, которая стояла в твоей лаборатории… Не знаю, как она правильно называется… Когда я, — он улыбнулся смущенно, — когда я уборщицей там работал… Так вот, если эту печку электрическую, которая сжигала кислород, перенести вперед, а баллоны с жидким воздухом поднять наверх и сделать вроде змеевика — так система эта, я думаю, будет лучше работать…
Углубленный в себя Алексей с отсутствующим и сухим выражением худого лица медленно размешивал ложечкой чай.
— Профессор Порайкошица уже пробовал это сделать в своей лаборатории, — рассеянно ответил он. — Ничего не вышло.
Павлу показалось, что он уже где-то слышал эту фамилию. Но где? Он не мог припомнить.
— А почему? — спросил он.
Алексей с легким усилием стал объяснять, почему такая схема неосуществима.