Ветер был слабенький, попутный, и убрать паруса не представляло большой сложности. Тем более, что в действиях Василия и Арона уже зримо проглядывал тот необходимый комплекс навыков, о котором при выходе из Одессы они и мечтать не смели.
Но так как в жизни ничего не дается даром, а, выражаясь научно, все проистекает по строгим законам компенсаторного замещения, то, приобретя кое-какую уверенность в управлении яхтой, Арон и Василий стали быстро утрачивать тот нормальный человеческий облик, в котором они, казалось бы, совсем недавно покидали родные берега.
Одежда их была уже сильно потрепана, количество пуговиц — значительно меньше количества соответствующих им петель. Загорелые похудевшие лица — не бриты, из-под черных пиратских шапочек с длинными козырьками и желтыми иероглифами вылезали нестриженные полуседые космы.
Несмотря на жару, в голосах появилась простудная хрипотца. Глаза провалились от постоянного недосыпа и усталости, руки были иссечены шкотами.
— В Гелиболу будем заходить? — спросил Василий, уступая Арону штурвал.
Арон встал к рулю, обстоятельно осмотрел ближний правый берег и сказал:
— Принеси карту.
Вася притащил из каюты карту. Арон заглянул в нее и сказал небрежно:
— Пошла она, эта Гелибола! В гробу я ее видел вместе со всеми Дарданеллами… Дойдем до Чанаккале, там и заночуем. Посчитай расстояние и загляни в лоцию.
Что-то в интонации Арона прозвучало такое, что Василий посмотрел на него с уважительным удивлением и безропотно полез в каюту.
— Да!‥ И еще, Вася… — вспомнил Арон. — Я там пошуровал на камбузе — так перловка и пшено малость того… Отсырели. Пока идем под двигателем, да пока солнышко, расстели стаксель на рубке, просуши крупу. А то заплесневеет — совсем по миру пойдем. В порту встанем — кашки наварим, постираемся. А то от меня, как от козла уже… О’кей?
— Ноу проблем! — крикнул Вася из каюты.
В табуне больших и малых судов и суденышек входили в порт Чанаккале…
Только было направились к причальной стенке для яхт и прогулочных лодок, как от пирса сразу же на большой скорости отвалил полицейский катер и, вздымая за собой высоченный водяной бурун, помчался наперерез «Опричнику».
В катере стояли представитель иммиграционной полиции, чиновник службы безопасности, таможенник и два репортера.
— Это они, они… — сказал полицейский и ткнул пальцем в Стамбульскую газету с фотографиями «Опричника» и его владельцев.
— Это их почерк! — обеспокоенно проговорил чиновник службы контроля безопасности. — Не запросить ни лоцмана, ни разрешения захода в порт, не дать о себе никакого радио!‥