— Я никогда не встречал человека, который бы так гордился своим ребенком, — сказал мне на похоронах бабушки Фил. Тот самый, драки с которым были неотъемлемой частью моего детства.
Вспомнила, как в тот момент меня обнял Генри. Любимый. Жених… Как прижалась к нему — и смогла, наконец, заплакать.
Было это полгода назад.
..Я спустилась вниз.
Милорд Швангау — а он уже был в столовой — поднялся при моем появлении.
— Добрый вечер, — как-то странно произнес он. — Вы прекрасны.
Я смутилась.
— Я признательна вам за все, что вы сделали, — пробормотала. — Только, наверное, не стоило…
— Признательны, — грустно повторил он. — Давайте ужинать?
Кивнула.
Открытое императорское разбирательство было назначено спустя три дня после взрыва в моей квартире. Его величество решил, что откладывать не стоит.
Огромный парадный зал нашего университета. Народу… Тьма! И…что они все хотят услышать? Обычно тут происходило зачисление абитуриентов, два официальных бала университета — зимний и весенний и празднование выдачи дипломов. Ну, и прочие торжественные мероприятия.
А сегодня… Я вспомнила рассказы учителя о его родном мире, Ваду. До недавних событий там магов сжигали на кострах. Мне вдруг показалось, что меня сожгут…
Глубоко вдохнула, постаралась выкинуть все мысли из головы.
Стол, накрытый зеленой скатертью. За ним — ректор и все заведующие кафедрами. Ну просто государственный экзамен на получение диплома! Лучше бы экзамен…
Слева — стол, за которым сижу я и милорд Ирвин Лидс. Главный целитель являлся официальным лицом, представляющим поддержку обвиняемого.
Обвиняемый, обвиняемая… Слова-то какое. Мерзкие.
Справа расположились Гилморы — барон, и его сын. Юный баронет сидит насупившись. Его отец — спокойный и уверенный в себе.
И все мы ждем его величество. Император Фредерик Тигверд задерживается.
Краем глаза замечаю в первых рядах принца Тигверда, который что-то недовольно выговаривает супруге. Должно быть, протестует против ее присутствия. Наверное, как большинство любящих до беспамятства мужчин, он пытается убедить жену, что надо сидеть дома и на улицу выбираться по очень большой необходимости.
Я улыбнулась. Принцесса Тигверд уговорила меня вести ее беременность. На самом деле, я согласилась, потому что меня попросил учитель Ирвин. После того, как принцесса обнаружила мужа у нас, в госпитале, она так и не разговаривала с теми, кто ее обманывал. Ни с императором, ни с Ирвином, ни с мастером Паулем — сыном.
— А вам она доверяет, — объяснил мне учитель.
— Но я никогда… — попыталась все же возразить я.
— Хоть малейшее отклонение, подозрение или беспокойство — мгновенно подключаюсь я. И девочки из клиники. Зря я им что ли императорскую протекцию выбивал. Но, я надеюсь, до этого не дойдет.