***
Сотрясение почвы, как будто кто-то чудовищно огромный повернулся набок, встряхнув землю и метровагон, вывело сущность из задумчивости, превратив ее в настоящий смерч, сокрушающий все на своем пути. А он видел впереди рельсы, освещенные блеклым светом многоцветного тумана…
Удар выкинул его из поезда. Бледное марево за спиной, заполнявшее собой весь туннель, потемнело и резко, с оглушительным хлопком сжалось, превратившись в еле видимую точку, которая тут же угасла в насупившей темноте.
Очнувшись на рельсах, первое, что он ощутил, – это боль во всем теле. Это даже обрадовало. Какое счастье ощущать боль! Ощущать руки, ноги…
На месте бывшего нечто остался метропоезд, поблескивающий уцелевшей фарой в свете какого-то далекого фонаря.
В сторону Боровицкой, шатаясь и спотыкаясь, брел человек. Пара рабочих, выкладывающих стену из красного кирпича, замерли, не зная, что делать с этим явлением, едва ли не более загадочным, чем почти привычный уже туман под боком.
– Стой, кто идет? Оружие на землю! – часовые в камуфляже отреагировали мгновенно, направив на новый объект лучи фонариков и стволы автоматов.
Человек остановился, он явно не знал, кто он, что ответить этим бойцам и есть ли у него оружие, чтобы положить его на землю. Но что-то происходило, менялось, люди бежали к нему. Люди!
***
Подопечные Банного стояли перед шефом, не понимая, чем, собственно, тот недоволен. Как ни крути, но задание, по их мнению, было выполнено. Да, конечно, трупов они не видели и голов в мешках для начальника не принесли, но выбраться из-под этого завала, даже если беглецы выжили после взрыва, было совершенно невозможно.
Банный тяжело вздохнул, на раскрасневшемся лице выступила испарина.
– Вы их взять должны были… взять. Схватить и допросить, болваны. Мне информация нужна была, идиоты, а не их трупы. А в расход уже потом. А что теперь?.. – Он не стал договаривать, что теперь ему нечем крыть козыри Штольца, потому что из-за двух нерасторопных придурков у него вместо сильных аргументов только два трупа. Которых, между прочим, ему никто и не предъявил.
Гауляйтер тяжело выдохнул, пытаясь успокоиться.
– Вы уверены, что точно все?
– Да, шеф, сто процентов. Они заперлись в каморке. Мы посмотрели по плану – выхода из нее нет. Время поджимало, от Смоленской патруль уже бежал на шум. Ну, мы и рванули. Хотели, правда, только дверь, но там все трухлявое. Перекрытия рухнули, шеф. Непредвиденные обстоятельства.
– Обстоятельства, – передразнил подручных Тарас Михайлович. – Смотрите, если они где вылезут, я вам тогда устрою обстоятельства. Пожалеете, что вас самих там не завалило.