Она улыбается.
– Как всегда. А что такого? Просто я люблю раннее утро. Но послушай, Джо… значит, ты ночуешь под открытым небом?
– Ох, Жасмин… Это кошмар. Не знаю даже, как объяснить… – Я умолкаю. Мне ни в коем случае нельзя сорваться.
– Что объяснить?… – Она не договаривает.
Жасмин – милая девушка, я же вижу, что она стесняется даже спрашивать, что со мной стряслось, – а вдруг мне неприятно вспоминать. И я благодарна ей за это. Вместе с тем не хочу, чтобы она попыталась разыскать меня в Сети, так что уж лучше я сама расскажу о себе.
– Я путешествовала… – Придется следить, чтобы версия моих приключений для нее совпадала с объяснениями, которые я дала Бену, – но кое-что пошло не так. Я немного преподавала в Венесуэле. Да, я понимаю, что выгляжу так, будто больна, но на самом деле нет. А голову я побрила, потому что покрасила волосы и получилось просто ужасно. Потом меня ограбили, а еще я рассталась с парнем.
По крайней мере, последнее – чистая правда. Моим отношениям с приемными родителями определенно пришел конец. А отношения с Кристианом только начинали складываться, когда я сбежала.
– Вернуться домой я не могу: ничего хорошего меня там не ждет. Будет только хуже. Так что я пробыла здесь некоторое время, и теперь мне надо только немного прийти в себя, встать на ноги, а для этого… заняться тем же, что делаешь ты.
Не могу признаться ей, что я сделала с незнакомцем в кафе. Эту тайну я буду держать в себе, пока она не настигнет меня.
– Ты такая сильная.
Сильной я себя не чувствую, но пока я рассказывала другому человеку, что ночевала на улицах, я поняла, что выгляжу в его глазах стойкой и выносливой.
– Да нет, – говорю я. – Вернее, да, но только по необходимости.
– Джо, вчера в роли учительницы ты была просто супер. Я прямо восхищалась тобой. Ты так по-доброму говорила с детьми. А я немного стесняюсь всех, кроме самых маленьких. Безусловно, ты намного лучше всех нас. Честно говоря, Бен в отчаянии, потому что все мы ни на что не годимся, но считает, что его долг – натренировать нас в процессе работы. Он понимает, что почти все мы еще учимся, вдобавок заплатили за то, чтобы очутиться здесь, а получаем за свои труды совсем немного, – вот так здесь все устроено. Профессиональные учителя не желают платить, чтобы устроиться на работу, а людям, которых мы учим, уроки языка не по карману, но для всех нас английский – родной язык, значит, можем хоть как-то научить ему. Видела бы ты, как Бен наблюдал за тобой. Он решил, что ты – просто сокровище. Потому и передумал.
Я улыбаюсь ей.
– Так меня еще никто и никогда не хвалил.