Я пытаюсь мысленно внушить Кристиану, что нам надо поговорить и составить план, однако в зал ресторана мы входим всей толпой и называем наши номера женщине за стойкой, которая вычеркивает их из списка. Затем мы с родителями садимся за один столик, а мой шикарный парень с друзьями – за другой, и всякий раз, когда я смотрю на Кристиана, он отвечает мне взглядом, и я тоже не спешу отвести глаза.
– Лучше бы тебе воздержаться сегодня от фруктов, дорогая, – говорит мама. Она не заметила, что всю поездку вниз в лифте я глазела на парня, которого обожаю каждой своей молекулой, и теперь продолжаю переглядываться с ним. – Если у тебя диарея. Ограничься какими-нибудь углеводами.
Хорошо еще, она не завела этот разговор прямо в лифте.
Но углеводы – именно то, что мне сейчас нужно. Иду прямо к фуршетному столу, накладываю себе в тарелку сырных шариков, большую ложку яичницы-болтуньи, две белые булочки. Все это я отношу на стол и снова отхожу за стаканом воды. Когда появляется женщина с кофейником, прошу ее налить мне кофе, что она и делает, хотя мама хмурится, считает, что при расстройстве желудка кофе вреден. Как ни в чем не бывало съедаю все, что есть у меня на тарелке, выпиваю кофе и воду и наконец-то чувствую себя гораздо лучше. Поэтому иду за новой порцией того же самого.
– И с аппетитом у тебя все в порядке, – оценивает папа.
– Да.
Мы завтракаем молча. Я смотрю бразильские новости по телевизору на другом конце зала. Показывают панораму джунглей, снятую с вертолета, и густые клубы дыма. Слышу, как Кристиан, Феликс и Сюзанна смеются – очень надеюсь, что не над тем, как я сижу рядом с родителями. С мамочкой и папой.
– Чем займемся сегодня? – спрашиваю я.
Родители переглядываются.
– Э-э… а разве это не от тебя зависит, дорогая? – спрашивает мама.
Папа молчит. Наверное, мысленно продолжает спорить с мамой. Он хочет сказать мне правду, а она отказывается. Они ведь уже признали, что какая-то причина есть. И даже не собираются делать вид, что папе надо на работу. Так что это самая беспомощная и жалкая ложь, какую я когда-либо слышала.
– Чувствую себя паршиво, – заявляю я. – Лучше полежу в постели. А вы идите. Сходите на пляж или еще куда-нибудь. Я посплю в номере. Заодно сможете обсудить ваш секрет, и я вас не подслушаю.
Последнее я добавляю нарочно – вдруг папа сгоряча выдаст мне их тайну, но он удерживается. Только прикрывает глаза.
Мама тяжело вздыхает.
– Если ты больна, – заявляет она, – я тебя одну не оставлю.
– И когда я здорова, ты от меня ни на шаг не отходишь. Я просто хочу провести утро в номере и отдохнуть. Ты что,