Не могу победить свою потребность дышать.
Не могу умереть. Я, похоже, недостаточно сильна, чтобы сделать эти последние несколько шагов.
Я потерпела неудачу в умирании.
Так я и знала. Однажды в прошлой жизни я пыталась поранить себя: унесла канцелярский нож в школьный туалет, чтобы избавиться от своего демона. Я начиталась про селфхарм и считала, что так сумею покончить с Бэллой, не причиняя вреда никому другому, хотя при одной мысли об этом меня так мутило, что я даже стоять не могла – пришлось прислониться к стене кабинки. Я приставила нож лезвием к своей руке и стала ждать.
И не смогла. Не сумела пересилить свои инстинкты. Вот почему у меня на левой руке остались два длинных светлых шрама, которые я никому не показываю. Все, чего я добилась. Как не могла тогда, так не могу и сейчас.
Поворачиваюсь и медленно выхожу из воды. Я – другой человек, в точности как я мечтала в прошлой жизни. Если бы я только знала. Похоже, я решила еще пожить, только не здесь. Никому не могу сказать, кто я. Надо начинать все заново. Оставить прошлое позади – все разом, до последней мелочи, – и найти новую жизнь.
Подхватываю сумку и пешком возвращаюсь в хостел. Завтра я не увижусь с Кристианом. Мне надо уехать.
По лицу Аны-Паулы сразу ясно: что-то стряслось, она беспокоилась за меня. Не знаю, сколько времени прошло после того, как я увидела собственное лицо на экране ноутбука, до того, как обнаружила, что нахожусь на пляже. Может, я вообще разгромила весь город, растоптала и превратила его в груду обломков, как Годзилла. Я без понятия.
– Ты в порядке? – старательно выговаривает Ана-Паула по-английски.
Я киваю, хоть это и ложь. Ана-Паула продолжает что-то рассказывать по-португальски, я не понимаю ни слова, поэтому толком поговорить мы не можем – тем лучше для меня. Но она не сдается. Берет карандаш, бумагу, садится за стол в своей теплой кухне и рисует девушку, похожую на меня, с зареванным лицом. Пририсовывает ноутбук и велосипеды. При этом она продолжает говорить, стрелками показывает, что я в слезах выхожу из проката и убегаю.
Потом пантомимой изображает, как швыряет ноутбук на пол.
И рисует похожего на Гарри Поттера парня с изумленно разинутым ртом.
Я стараюсь не расплакаться, но понимаю, что все мои старания напрасны, когда она обнимает меня и крепко прижимает к себе. От нее пахнет кокосами. Огромный живот вжимается в меня, и я чувствую, как внутри шевелится ребенок.
От этого становится еще хуже.