Татьяна снова нервно провела рукой по волосам. Она распустила их после душа и теперь жалела о том, что не сделала более подобающую прическу.
– Ты прекрасно выглядишь.
Татьяна вздрогнула, услышав голос Жан-Пьера, – он будто прочел ее мысли.
Она теребила волосы, словно маленькая девочка, и он догадался о том, что она нервничает. Надо было надеть один из своих темно-синих костюмов, в которых она выступала в суде. В нем она чувствовала себя как в доспехах, этот наряд напоминал ей о том, что она умна и готова к работе.
– Спасибо за комплимент. – Она ценила его заботу, даже если ей претило то, что он видел ее уязвимость. Ей нужно срочно разработать план совместного воспитания ребенка, а не грезить о массажах и эмоциональной поддержке Жан-Пьера. Ведь это тот же мужчина, который ушел от нее после самой волшебной ночи в ее жизни. – Все будет хорошо. Я готова.
Жан-Пьер кивнул, поверив ей на слово. Он вывел ее из столовой в помещение с баром и итальянскими окнами, выходящими на сад и бассейн. В воздухе плыла медленная любовная песня каджунов[1], аккордеон и скрипка выводили душевную мелодию зайдеко[2]. Вдоль бассейна горели факелы в дополнение к садовому освещению, выгодно подчеркивающему декоративные растения и статуи. Ей показалось, что у бассейна стоит летняя кухня. Но насчет костра сомнений не оставалось – в очаге горел огонь, на каменной скамье, защищенной перголой, лежали толстые подушки.
Лиц сидящих там людей Татьяна разглядеть не могла, но слышала их смех и видела танцующие у бассейна парочки.
– Они не кусаются, – усмехнулся Жан-Пьер, поджидая, пока она рассмотрит представшую перед ними картинку.
– Ты забыл, что я познакомилась с Анри до того, как он был полностью одомашнен, – не осталась она в долгу. Татьяне всегда нравились братья Рейно. В юности она наблюдала, как они шутливо борются друг с другом, дурачатся. В них всегда присутствовал соревновательный дух, начиная от спорта и заканчивая настольными играми.
Бывало, когда ее отец проводил неделю с Леоном, разрабатывая бизнес-планы, она носилась с мальчишками по их необъятному ранчо в Техасе или тут, в Луизиане. Лучшей частью здешней усадьбы было конечно же озеро. До того как они стали достаточно взрослыми, чтобы самостоятельно плавать на лодках, они строили замки из песка или пытались перегородить небольшой ручей, текущий в направлении Пончартрейна. В те времена Джек Дусе видел в Леоне Рейно доброго друга, поэтому ей не приходилось заботиться о приличиях. Только потом, намного позже, отец предупредил ее, чтобы она не рассказывала никому об их финансовых затруднениях, вызванных великим расколом. Все это осталось в далеком прошлом, но обида не прошла.