Чжан Го-тун невольно замедлял шаги. До Лицзяна, села, в котором жил помещик, от храма, одиноко возвышавшегося на необозримой равнине, нужно было пройти ещё не меньше пяти ли - двух с половиной километров.
Новая батрачка
По обе стороны узкого, длинного стола на полу сидели дети. Стол был низенький, старый, источенный червями.
Под потолком тускло светились сквозь паутину маленькие, окна. Жужжали мухи. Воздух был душный, горячий, наполненный рисовой пылью. В открытую дверь виднелся широкий двор, за ним - сад, в зелёной чаще которого похожие на лепестки гигантских маков пламенели крыши помещичьих строений, крытых черепицей. По двору прогуливался белый петух. Он потчевал кур найденным червяком, галантно расшаркивался перед ними и караулил, пока они ели. Забившись под деревянное крыльцо, спал дворовый пёс, чёрный, с белым пятном на голове. Время от времени в дверь сарая, в котором работали дети, заглядывал надсмотрщик.
- Но-но, не разговаривать у меня! - кричал он и исчезал так же неслышно- как и появлялся.
Дети - три девочки и два мальчика - перебирали помещичий рис. Рис был крупный, чистый, белый. В огромных мошках стоял он вдоль стен сарая. Старшая девочка, Сю Ли, медным тазиком набирала рис, высыпала его на стол; все придвигали к себе по горсти и перебирали. Перебирать нужно было внимательно, чтобы ни одного камешка, ни одной соринки не осталось в рисе. Очищенный рис дети сдвигали на дальний конец стола, и там его высыпал в мешки мальчик, которого звали Шао Янь. В те короткие минуты, когда надсмотрщик отходил в глубь двора, Шао Янь продолжал рассказывать сказку.
Шао Янь был невелик ростом, с тёмными весёлыми глазами. Лицо мальчика вдоль и поперёк было покрыто свежими и зажившими царапинами. Привычным движением руки мальчик поправлял на голове широкополую островерхую шляпу, цао мао. Она у Шао Яня была на редкость стара и огромна. Поля её обтрепались и напоминали крышу старой фанзы.
Сю Ли, девочка лет тринадцати, в пёстром ситцевом платьице, и две младшие девочки, в стареньких рубашках и шароварах, внимательно слушали рассказ Шао Яня. Второй мальчик, худенький восьмилетний Ли Ень, всё время следил за надсмотрщиком.
- Идёт, - шептал Ли Ень, когда надсмотрщик приближался к сараю.
Шао Янь умолкал.
Звенели в паучьих тенётах мухи, пересыпался в руках сухой рис, большая тень падала из дверей на пол:
- Но-но, поговори у меня!
- Ушёл, - шептал Ли Ень, едва надсмотрщик бесшумно отходил от сарая.
- О чём я говорил? - спрашивал Шао Янь.
- Наводнения были в стране, - в один голос подсказали слушатели.