Пионер, 1951 № 02 (Журнал «Пионер») - страница 8
- Хо! - радовался Ли Пин. - Хо, давай, давай проверим ещё раз! Я не учился в школе, но и не ошибался никогда. Мудрость народа выше мудрости, которой обучают за плату!
Гао, казалось, готов был заплакать от отчаяния. Но вдруг взгляд его упал на человека, стоявшего недалеко от него, под старой акацией. Человек этот смотрел на Гао смеющимися глазами, как бы говоря: «Ничего, Гао, крепись!» Гао вспыхнул, прикусил нижнюю губу, чтобы удержать радостное восклицание, и, скрывая своё волнение, опустил глаза.
Никто не успел заметить этой коротенькой сценки.
Человек, стоявший под акацией, одетый в обыкновенную синюю стёганку, спокойно переступил с ноги на ногу и отвязал от пояса трубку. Гао покраснел и кивнул незнакомцу. Этого тоже никто не заметил.
Толпа, обсуждая состязание в искусстве шоу-суань цзи и возвращение Гао, громко обмениваясь мнениями, понемногу стала расходиться. Выбрался из толпы и ушёл со своей дочкой Чжан Го-тун. Никем не замеченный ушёл и незнакомец в синем ватнике. Гао проводил его долгим сияющим взглядом.
Какой-то проходивший через Ханьпу носильщик остановился возле Гао, сбросил свою ношу на коромыслах прямо на землю, вытер рукой вспотевший лоб и поинтересовался, что же случилось в Ханьпу. Поговорить с ним решил старый Янь. Он в сотый раз рассказал о том, как дорого стоит учение в городе.
Проходили через Ханьпу двое крестьян, жителей Лицзянсяна - дальнего села. Остановились и они у фанзы старого Яня. Один из них, постарше, с седыми пучочками бровей на загорелом морщинистом лице, снял соломенную шляпу и низко поклонился Гао, а другой, паренёк лет пятнадцати, почтительно и боязливо взял в руки книгу, привезённую Гао. Он не пытался даже полистать страницы, только ногти его побелели от напряжения: паренёк держал книгу так, будто это была птица и сейчас она выпорхнет из его рук и пропадёт в сияющем весеннем небе.
Разошлись прохожие каждый в свою сторону, и к вечеру весть об учёном Гао, который закончил школу в Даньяне и умел прекрасно считать на бумаге, долетела до самых дальних сёл. Седобровый крестьянин из Лицзянсяна говорил даже о том, что в честь возвращения сына старый Янь решил отпустить усы. Усы, по древнему обычаю, отец отпускает после того, как его сын женится. Но бедняку выучить сына - дело нелёгкое. Можно и усы себе позволить.
Да, это было чрезвычайное событие: Гао, сын Безземельного разносчика - май-май женя - стал гордостью Ханьпу. О нём говорили в течение целого месяца, удивлялись, радовались, завидовали.
А другое событие, которое произошло в Ханьпу в тот же день, было таким обычным, что на него никто не обратил внимания. Только кое-кто из женщин вздыхал, вспоминая своих детей, дочь или сына, да на дороге прохожие сторонились, пережидая, пока пройдут по узенькой каменной тропинке крестьянин с девочкой.