– Тетя, я дома!
– А я уж звонить собралась. Ушел и пропал.
– Дождь пережидали у газетного киоска.
Тетушка кивнула.
– Хорошо, как раз к столу пришли.
Кондрат вытер собаке лапы лежащей у входа тряпкой, и отстегнул её от поводка. Тайра, передернула шкурой и довольная пронеслась на кухню за тетушкой.
– Ах, и ты тоже проголодалась? Затаскал тебя хозяин. Кодя, она картошку будет?
– Нет, я сейчас ей ливера отрежу.
Леший, смотрел в окно и медленно жевал. Тайра, зевнув, устроилась под столом. Она уже вылизала миску и теперь блаженно прикрывала глаза, щурясь из-под скатерти.
– Тетя Зина, а ты не замечала, чего-нибудь странного в психушке?
Тетушка посмотрела в окно. Пожала плечами.
– Да чего ж там странного. Больница как больница, специфическая, конечно, и в центре города. Но когда её строили, центр совсем в другом месте был, а это была окраина. Разросся город.
– Я не об этом. Ты не видела тех, кто там.
Тетушка удивленно посмотрела на Кондрата.
– Да как же их увидишь? Стены вона, какие высокие. Только последний этаж здания и видно.
– Зачем такие высокие стены? И ворота, они всегда закрыты.
– Так, Кодинька, зачем простым людям видеть… гм… то, что за этими стенами. Люди не любят такое видеть, да еще и каждый день. Кому хочется выглянуть в окно и увидеть пустые глаза или бормочущего… – она помолчала, подбирая слова, – больного. Потому и стены высокие. А ворота?.. Кто знает, что на уме у убогого, не досмотрят, он и на улицу ринется, и Бог весть чего натворит.
– Ринется, – не сводя глаз с высоких стен, кивнул Кондрат, залпом допил чай и встал.
– Уходишь? – посмотрела на него тетушка.
Он кивнул.
– Прогуляюсь.
– Так, вроде, только пришел.
– На работу хочу зайти, – понимая, что ждать до завтра просто невмоготу, сказал Кондрат.
Тетушка посмотрела вопросительно, но так ничего и не спросила.
***
– Чё? Не отдыхается? – усмехнулся на входе в отдел Семен, стоило Лешему войти в здание.
– Да вот, гуляем, – показал поводок в окошечко дежурки Кондрат. – Зашёл по дороге, узнать, как вы тут?
– Да нормально, Кондрат. Как у нас? Фархад как всегда шеи мылит. Опера в ус не дуют.
– Мои дела в кабинете?
– Так их все Фархад забрал.
– Сам? – брови Кондрата удивленно приподнялись. – Зачем ему мои дела?
– Да кто его знает? – Семён замялся.
– Это из-за паренька этого, Стаса? Небось, родители крутые?
Семен округлил глаза.