Для России это общее положение имеет особый нюанс. На Западе так называемое гражданское общество, то есть общество независимых от государственного аппарата собственников, утверждалось, как и сам этот аппарат, в рамках территориальных государств Нового времени. Так возникал ряд национальных гражданских обществ, небесконфликтно взаимодействующих со «своими» государственными режимами, но находящих у последних полное взаимопонимание в вопросах торгового протекционизма и освоения колоний – и отделенных от других гражданских обществ теми же границами, что проходили между государствами. В посткоммунистической же России превращение ограниченной части населения в сообщество «сильных» собственников оказалось связанным не с развитием внутрироссийского рынка, а с прямой ориентировкой очень многих из этих людей, в их ценностях и предпочтениях, на мировое рыночное хозяйство – по принципу «не в дом, а из дома». Я не могу определить этот процесс иначе, чем становление антинационального гражданского общества, видя тому причину прежде всего в стремлении российского «режима реформ» привязать страну к мир-экономике любой ценой на условиях, определяемых странами и структурами мирохозяйственного Центра. Антинациональное гражданское общество – выражение неразборчивой и безоглядной адаптации российской власти к тому, что ею было принято как непреложные требования мир-экономики. Полное отречение власти от национальной субъектности стало бы сползанием к осуществлению худших из кошмаров С. Кургиняна – к такому положению, когда между населением российских территорий и мир-экономическими вызовами передаточным звеном оказались бы лишь порожденные приспособленчеством структуры антинационального гражданского общества, до конца проводящие принцип сугубой политической объектности России. Если мы отказываемся от наличия у нас «национальных интересов», мы тем самым признаем, что с нами кто угодно может делать все, что ему заблагорассудится.
В современном мире Герой-Левиафан как символический выразитель жесткого коллективного эгоизма выступает едва ли не единственно законным посредником между мир-экономикой и местными обществами, способным защищать последние. С подачи «национально мыслящих элит» он предназначен противодействовать дискомфортным для популяции внешним вызовам всеми экономическими, юридическими, культур-политическими и даже военными средствами, которые имеются в распоряжении режимов. И это относится отнюдь не только к «самозащите неприспособленных», но часто и к отстаиванию своего статуса сообществами-лидерами. Напомню, какую огромную роль играет военная мощь США в сохранении ими высокопрестижных мировых позиций вопреки мир-экономическому давлению, представленному западноевропейским и японским факторами.