Даже Стаффорд Криппс, наблюдавший в СССР за героическими усилиями советского народа, был возмущен тем, как недобросовестно относится английское правительство к выполнению своих союзнических обязанностей. Он считал, пишет Иден, "что мы, в Лондоне, уделяем мало внимания замечаниям Сталина, и телеграфировал, что не считает полезным свое дальнейшее пребывание в России".
В Лондоне решили успокоить Советское правительст- по дипломатическими средствами, не выполняя, однако, его справедливых требований. Эта щекотливая миссия была возложена на Идена. Вспоминая те времена, он "последствии писал: "В политическом плане отношения Англии с ее великими союзниками были теперь моей главной заботой до конца войны".
В ноябре Черчилль опять, уже более определенно, заговорил о том, что он считает Идена своим преемником. В присутствии министра информации Брендана Бракена, а затем еще двух деятелей консервативной партии Черчилль сказал, что, если с ним что-либо произойдет, бразды правления примет Иден. Постепенно люди привыкли к мысли, что Иден является официальным наследником кресла английского премьера.
Ноябрь и начало декабря министр иностранных дел посвятил подготовке поездки в Москву. Велись долгие разговоры с Черчиллем и начальниками штабов о том, что можно посулить Советскому правительству. Хотели пообещать ряд эскадрилий на южный участок фронта, но затем передумали; уславливались о дополнительных поставках танков и самолетов, но вскоре и это отпало. "Обсуждал военный аспект своей миссии в Москву, - пишет Иден. - Выглядит мрачно".
В конце концов кабинет одобрил меморандум, который Иден должен был вручить Сталину, чтобы "рассеять имеющиеся у него определенные подозрения". К их числу Иден относил предположение Советского правительства, что "мы хотим исключить Россию из англо-американской схемы послевоенного урегулирования, что, устанавливая мир, мы будем игнорировать интересы России" и т. д. В общем то был, по существу, перечень нелояльных замыслов Англии в отношении СССР. Рассеять эти "подозрения" Иден намеревался предложением подписать в Москве "совместную англо-советскую декларацию, провозглашающую наше взаимное согласие сотрудничать не только при установлении мирного урегулирования, но и при поддержании его". Кроме этого, намечалось обсудить с Советским правительством вопросы послевоенной реконструкции и ряд других.
В декларации, которую составил Иден, не содержалось никаких конкретных обязательств. Отсутствие английской помощи Советскому Союзу маскировалось в ней обтекаемыми и неопределенными дипломатическими фразами. Даже Кадоган отнесся критически к этому замыслу. В своем дневнике он назвал проект англо-русской декларации "таким же жидким, как кофе в ресторане".