. Много лет спустя президент Буш преуменьшит историческую значимость момента и скажет, что Горбачев оказался более гибким, чем предполагали американцы
[1863].
Почему Горбачев не сопротивлялся объединению Германии? С нравственных позиций он считал ненормальным отстаивать идею разделения великой немецкой нации. С политической точки зрения это означало бы предательство идей перестройки, а в стратегическом плане отравило бы советско-германские отношения на неопределенный срок. В то же время он не хотел быть марионеткой Великобритании и Франции, которые рассчитывали оттянуть момент воссоединения Германии его руками: “Но я знал ситуацию лучше их. Я понимал, что сопротивление неизбежному, да еще с применением ‘советской силы’, как раз и вызовет тот самый хаос, который все мы хотели предотвратить”[1864].
Почему Горбачев не требовал больше за немецкое членство в НАТО? Его советник Карен Брутенц недоумевал, почему Москва не настояла на сохранении своего военного присутствия в Восточной Германии, ведь Маргарет Тэтчер допускала возможность такой уступки. Помощник Горбачева Георгий Корниенко выступал за вывод войск НАТО из Западной Германии в обмен на вывод советских войск из Восточной Германии. Почему генсек СССР не поставил условие, на которое согласился бы Гельмут Коль: Германия присоединяется к НАТО по французской модели, то есть участвует в обеспечении безопасности в Европе, но не является полноценным членом военного альянса? Почему он не потребовал письменную гарантию того, что НАТО не расширится на восток?[1865]
Неужели Горбачев сосредоточился на общей картине и на своем видении нового советско-германского союза и решил не размениваться на частные вопросы? Может быть, он прислушался к словам Черняева, который в докладной записке от 4 мая подчеркнул неизбежность вступления Германии в НАТО и отметил, что сопротивление этому процессу выставит СССР проигравшей стороной[1866]. А возможно, Горбачев просто предугадал, в чем состоит урок истории, как назвал это посол Мэтлок. Объединенной Германии, согласно договорам, полагалась скромная армия, а дружественно настроенная новая страна могла стать “выгодным торговым партнером и перспективным инвестором для Советского Союза”. “Горбачев был целиком и полностью предан интересам своей страны, заключая те самые договоры”, – считал Мэтлок[1867].
Горбачев колебался. С одной стороны, он мечтал о своем новом будущем, с другой – не хотел уступать Западу. Его выбор особенно осложнялся тем, что дома на него давили политики и враждебное ему общество, а внутри себя самого он боролся с не до конца атрофировавшимися инстинктами геополитика. Долгое время он был настроен категорически против членства Германии в НАТО, пока совершенно неожиданно не одобрил его, не выставив практически никаких условий. Западные лидеры были потрясены, как и помощники Горбачева, часть которых выступала против такого решения.