Маэль
Я сидел в своей комнате с открытым окном и курил. Ноги я положил на подоконник, ветерок окутывал меня своей прохладой. Так хорошо и спокойно. Я закрыл окна шторами, поэтому комната тонула в полумраке. Вокруг все заполнилось густым сигаретным дымом.
После той ночи я не выходил из апартаментов два дня и ни с кем не разговаривал. Ко мне приходила Эвридика, но я не хотел видеть ее и сказал, что заболел. Мама вообще не трогала меня. Она знала, что любое случайное слово может вывести меня из себя. Ей не хотелось новых скандалов, ведь в ту ночь она сильно натерпелась. Вернувшись домой, я устроил такое кровавое шоу, что ей стало не по себе. Оказывается, когда Карим позвонил ей из бара, у нее был ужин с Алонзо. Он хотел приехать за мной на своей машине, но маме было стыдно за меня, и она решила забрать меня сама, тихонько провести в мою комнату и уложить спать. Но не тут-то было. Я ворвался домой с таким шумом, что Алонзо выскочил в коридор, будто там произошел взрыв. Я вбежал на кухню, рыча как животное, и одним движением руки снес все, что стояло на столе: две бутылки вина, бокалы, тарелки, вилки, ножи, маленькую вазу с цветами и даже свечи, которые, по счастливой случайности, погасли. Я визжал на мать, Карима и на весь чертов мир как ненормальный. Мама сразу схватилась за косметичку, в которой лежали мои успокоительные, но я напрочь отказался их принимать. Я пинал валявшиеся на полу стаканы и проклинал всех на свете, а потом упал на пол и продолжил беззвучно рыдать. Мои колени и ладони были изрезаны осколками посуды, а светлые полы из плитки были испачканы кровью. Алонзо несколько раз пробовал поднять меня на ноги, но у него ничего не получилось, и в итоге он просто куда-то ушел. Мама осталась наедине со мной. Чуть позже я согласился принять таблетки и уснул. С того момента мы больше не общались.
Я встал со стула и подошел к зеркалу. Выглядел я ужасно. Заплывшие глаза, распухшие губы и нос, спутанные волосы… Вот убожество. Слезы давно высохли, оставив после себя удушающую пустоту.
Набравшись сил, я открыл дверь и вышел на кухню. Мама что-то готовила и напевала странную мелодию. Осторожно обернувшись, она увидела меня, но не сказала ни слова. Выглядела она грустной и растерянной.
– Доброе утро, – я нарушил эту тишину.
– Доброе утро, – ответила она, чуть оживившись. В ее глазах появилась надежда на то, что все будет хорошо. – Будешь чай?
Я задумчиво посмотрел на нее.
– Да, давай.
– Хорошо, я и себе тогда сделаю. Как себя чувствуешь? – Она начала суетиться около столика с заваркой, кофе, корицей и сахаром.