— Как? — прохрипел он.
Радость светилась в ее ошеломленных глазах.
— Моя теория… я объясню позже.
— Шрам…
Ее рот сжался.
— Он меньше, но… все еще там. — она прикоснулась к его ране. — Хотя я ничего не чувствую, когда прикасаюсь к ней. Ничего.
Напоминание. Как будто какой-то бог хотел, чтобы он помнил это, помнил о произошедшем.
Он сел, удивляясь легкости, отсутствию тяжести.
— Ты исцелила меня.
— Я думаю, что мы оба достойны похвалы на этот раз.
Ее губы были слишком бледными, кожа была бледной, как полотно.
Шаол коснулся ее щеки пальцами.
— Как ты себя чувствуешь?
— Я устала. Но отлично. Ты чувствуешь себя хорошо?
Он схватил Ирэн и потянул к себе на колени, уткнувшись носом в её шею.
— Да, — выдохнул он. — Тысяча раз да.
Его грудь… была легкой. Как и плечи.
Она отстранилась.
— Тебе все равно нужно быть осторожным. Недавно исцелившись, ты все равно можешь повредить себе. Дай твоему телу время отдохнуть, чтобы дать исцелиться.
Он поднял брови.
— Что, собственно, входит в отдых?
Улыбка Ирэн стала озорной.
— Некоторые вещи, которые могут получить только особые пациенты.
Его мышцы напряглись, но Ирэн соскользнула с его колен.
— Ты можешь искупаться.
Он моргнул, глядя на себя. На кровать. И съежился.
Это была рвота. На простынях, на его левой руке.
— Когда?
— Я не знаю.
Заходящее солнце уже позолотило сад, наполнив комнату длинными тенями.
Весь день они были здесь.
Шаол отошел от кровати, удивляясь тому, как он двигается по миру, словно лезвие по шелку.
Он почувствовал, что она смотрит на него, когда он пошел в ванную.
— Горячая вода сейчас безопасна? — спросил он через плечо, войдя в восхитительно теплую ванну.
— Да, — ответила она. — У тебя нет напряжённых мышц.
Он окунулся под воду, потирая себя. Каждое движение… святые боги.
Когда он вынырнул, вытирая воду с лица, она стояла в арочном проеме.
Он по-прежнему смотрел на дымку в ее глазах.
Медленно, Ирэн расстегнула шнурки спереди этого бледно-фиолетового платья. Позволив ему упасть на пол, вместе с ее нижним бельем.
Его губы пересохли, когда она посмотрела на него, ее бедра раскачивались с каждым ее шагом к ванне.
Ирэн зашла в воду, и у него застучала кровь в ушах.
Шаол был на ней, прежде чем она сделала последний шаг.
* * *
Они пропустили обед. И десерт.
И полуночный кахве.
Каджа вошла в ванну, чтобы сменить простыни. Ирэн сгорала от стыда думая о том, что слышали слуги. Конечно, они не вели себя тихо в воде.
И, конечно же, не останавливались в течение следующих нескольких часов.
Когда они закончили, Ирэн почувствовала усталость, вспотев настолько, что пришлось снова идти в ванну. Шаол тяжело дышал, а его грудь то опускалась, то поднималась.