— Ты никогда не должна кланяться, — тихо сказал он.
Наследник — он был рождён Наследником. Всего этого. Этой земли, которую она любила, этой земли, которую она все еще хотела исследовать.
Сартак поднял руку, чтобы погладить ее щеку, его мозоли царапали кожу.
— Мы летим на войну. Много неопределённости впереди. Но мы летим туда ради сохранения этого. — он наклонил голову, так что их губы оказались очень близко. — Сохранения того, что я чувствую к тебе. И ни армия демонов, ни темная королева, ни король — никто не изменит этого.
Несрин вздрогнула, позволив себе осознать слова.
— Я… Сартак, ты Наследник.
Он отстранился, чтобы снова посмотреть на нее.
— Мы пойдем на войну, Несрин Фалюк. И когда мы уничтожим Эравана и его армии, когда тьма, наконец, уйдёт из этого мира… Тогда мы с тобой вернемся сюда. Вместе. — он легко поцеловал ее. — И будем вместе до конца наших дней.
Она услышала это предложение, обещание.
Мир, который он лежал у ее ног.
Она вздрогнула от этого — того, что он так свободно предлагал. Не из-за империи и короны, но… из-за целой жизни. Его сердца.
Несрин задавалась вопросом, знал ли он, что ее сердце принадлежало ему еще после первой поездки на Кадаре.
Сартак улыбнулся, как бы говоря «да».
Поэтому она обняла его за шею и поцеловала.
Это был осторожный, мягкий и полный удивления поцелуй. На вкус он был как ветер, как горный источник. Как дом.
Несрин обхватила его лицо руками, когда отстранилась.
— Сначала война, Сартак, — выдохнула она, запоминая каждую черту его лица. — И тогда мы посмотрим, что будет.
Сартак подарил ей знающую, дерзкую усмешку. Как будто он полностью решил, что будет, и ничего, что она могла бы сказать, никогда не убедит его думать иначе.
И со двора, прямо из окна, сестра закричала, достаточно громко, чтобы весь квартал услышал:
— Я же говорила тебе, отец!
Две недели спустя, когда Ирэн оказалась на палубе прекрасного массивного корабля, она едва проснулась, чтобы в последний раз понаблюдать за восходом солнца над Антикой.
Корабль гудел от активности, но она стояла у перил и считала минареты дворца. Следила за каждым ярким кварталом, за городом, сверкающим в новом свете.
Осенние ветры уже взволновали моря, корабль шатался на воде и подпрыгивал под ней.
Домой. Сегодня они должны были плыть домой.
Она не со многими попрощалась. Но Кашин всё-таки нашел ее, как только она поехала в доки. Шаол кивнул принцу, прежде чем повести кобылу на корабль.
Кашин долго смотрел на корабль, остальные собрались в гавани. Затем он тихо сказал:
— Мне жаль, что я никогда не говорил тебе ни слова о той ночи в степях.