Уже вторую неделю мы потеем на полигоне, бегая по полосе препятствий, преодолевая огневую полосу, роя до кровавых мозолей окопы и всаживая чертову кучу пуль в бедные мишени. Сутки напролёт мы были заняты боевой подготовкой. Только перед отбоем один час отводился на личное время. А потом короткий сон и в пять утра дневальный врывается в палатку и орёт истошным голосом: «Подъём!». Одно радовало, что в боевом отношении подтянулись Гоша и Валя. Практически, они стали полноценными бойцами. Почему радовало? Я не оставлял надежды, что когда-то у нас появится шанс вырваться отсюда. Влезать в чужую войну ну никак не хотелось. Пару раз нас отпускали в город в увольнение. Правда одновременно всех — никогда. И без оружия, так что ни о каком побеге речи быть не могло.
Мы гуляли по городу, глазели на витрины редких магазинов и пили кофе в небольшой кафешке возле здания администрации. Весь город был оклеен плакатами с изображением диктатора Ляхова. Броские цитаты типа «Отсюда мы возродим Россию!», «Мы — будущее нашей страны!», «Объединим вокруг себя всю Россию!» кричали с каждого столба. Хмурые, неприветливые люди спешили по своим делам. То и дело проезжала военная техника. Достаточно неуютный город. Хочется верить, что он не был таким до войны.
— Слушай, Витёк, — обратился ко мне Игорь как-то вечером, когда мы отдыхали в курилке перед сном. — Неужели нет никаких шансов вырваться отсюда?
— Пока никаких. Не дают нам шансов. Там тоже не дураки сидят. И поосторожнее с разговорами. У нас в подразделении два новых человека, — ответил я, упоминая о новеньких: снайпере Василии и пулемётчике Мише.
— Да нормальные пацаны.
— А ты дашь гарантии, что кому-то из них не дали задание присматривать за нами?
— Да зачем им это?
— А кто знает? Мотивы разные бывают.
— О чём разговор? — вошёл в беседку Миша.
— Да вот, спорим, — бросил на меня тревожный взгляд Игорь. — Снайпер против пулемётчика. Кто победит?
— Ну, вы даёте! Тут от скорости зависит. Кто первый заметит и выстрелит. У снайпера точность, а у пулемётчика плотность огня.
— Я же говорил тебе! — подыграл я Игорю.
— Но, ведь снайпер чаще побеждает!
— К сожалению, да, — согласился Миша. — Снайпер часто работает из заранее подготовленной позиции по уже разведанным целям. И позицию снайпера тяжело засечь.
— Ладно, пора спать. Завтра с утра опять этот проклятый марафон.
— Ну да, — ответил Игорь. — Всем спокойной ночи.
На утро был шестидесятикилометровый марш на БТРах. Нашу восьмидесятку, конечно, нам никто не отдал. Её командир полка себе забрал. Уж очень ему диваны в десантном отсеке понравились. А нам дали простую, с жёсткими лавками, но тоже сравнительно новую. Злые и не выспавшиеся, мы тряслись в бронированной коробке по лесной дороге, недовольно глядя в открытые люки на хмурое утреннее небо. Выехав на большую поляну, колонна остановилась и раздалась команда: «К машине!». Повинуясь команде, мы построились согласно штатного расписания у своего БТРа, и я пошёл докладывать. Командир взвода принял доклад и поставил задачу — занять оборону. Опять окопы рыть! И ладно бы для себя. Окоп для бронетранспортёра та ещё морока.