Рассказ М. Сяуикиса
Рисунки П. Кузьмичёва
Ветер гонит снег вдоль по обледенелой улице. Ветер обжигает щёки и заносит белей пылью плечи и спины редких прохожих. Мороз трещит.
Телеграфные провода, мохнатые от инея, натянулись, как струны.
Раннее утро.
В воротах большого каменного дома показался старик в тулупе, в руках у него деревянная лопата. Его широкая борода, усы и брови покрыты инеем. Поёживаясь от холода, он оглядывает сверкающие льдом тротуары: сегодня ему немало придётся поработать!
- Охо-хо! - крякает дворник. - Морозец-то на славу!
В это время с горы сбегает небольшая чёрная фигурка и бежит вприпрыжку, прокатываясь изредка по ледяным дорожкам. Ветер дует в спину. Как хорошо, когда ветер подталкивает тебя сзади!
Маленький человечек - в чёрной шинели с медными пуговицами. Из-под шапки-ушанки выглядывает круглое раскрасневшееся личико, живые голубые глаза с заиндевевшими ресницами и чуть вздёрнутый нос. На рукаве шинели эмблема - молния на жёлтом фоне, а на ремне через плечо не по росту огромная кожаная сумка.
Старый дворник, улыбаясь, опирается на лопату.
- А-а-а, почтальон, - басит он, дождавшись, пока фигурка в чёрной шинели поровнялась с ним. - Для меня ничего хорошенького нет? Не любишь ты меня, видно…
- Пишут тебе, дедушка! - долетает в ответ девичий звонкий голос.
Проводив почтальона грустной улыбкой, дворник, вздохнув, принимается яростно скалывать лёд с тротуара.
А девочка, обернувшись, машет старику рукой и спешит дальше. Изредка, не в силах удержаться от искушения, она, разбежавшись, прокатывается по ледяной дорожке. Со стороны кажется, что девочка бежит наперегонки с ветром, а тот то толкнёт её сзади, то, обогнав, кидается ей навстречу.
Маленькому почтальону пятнадцать лет, хотя старик-дворник (а она это точно знает!) убеждён, что ей только четырнадцать. Но на самом деле ей пятнадцать и даже чуть больше. Вот уже четвёртый месяц, как она разносит телеграммы, письма, газеты, их ежедневно набирается в её кожаной сумке сотни. К обеду сумка пустеет, и почтальон возвращается домой.
На этой улице в каждом доме кто-нибудь да получает письмо. Они прибывают отовсюду, какие только хотите - голубые, жёлтые, белые, четырёхугольные, треугольные, свёрнутые в трубочку, с марками и без марок… Вот только старому дворнику никто не пишет… Но разве она виновата, что у него нет родни, что никто о нём не скучает, не вспоминает в других городах?