— Мам, — позвала я.
— М-м? — Мать, не поднимая головы, пропалывала грядку.
Мне очень хотелось спросить, зачем она ушла из дома и поселилась на острове, но почему-то казалось, что ответа я не получу.
— Что ты купишь, когда продашь уток?
— Ничего не куплю. Раз вырастила, надо продать.
— Если тебе что-то нужно, скажи папе, он тебе не откажет…
— У меня все есть. — Мать вдруг оторвалась от прополки и улыбнулась мне. — А ты что-нибудь хочешь? Скажи, я куплю.
— У меня все есть. — Я тоже улыбнулась.
— Правда?
— Правда!
На самом деле я не посмела бы тратить деньги, которые мать выручит за уток.
Мы замолчали; склонив голову, мать пропалывала грядку, потом обила сорняки от земли и бросила в загон. Ну и жирные выросли утки!
Через два базарных дня мать собралась продавать птицу. Отец снова велел братьям пригнать пикапы к берегу и ждать там. Деревенские опять подняли нас на смех, но в этот раз нам было все равно. К тому же теперь мать продавала целую стаю резвых уток, тут мороки куда больше, чем с овощами, ей могла понадобиться наша помощь. Но мать оказалась не так проста: она вовсе не собиралась везти птиц на рынок, вместо этого разыскала пару ресторанчиков, где подавали жареную утку, связалась с их владельцами и пообещала дать хорошую цену, если они сами приедут на берег и заберут товар. Мы с братьями только подсобили немного, пока покупатели грузили клетки с птицей в машины, а толком не помогли. За уток мать выручила почти пять тысяч юаней, она стояла с пачкой денег в руках, и я видела в ее глазах слезы. Мы с братьями очень удивились: нам казалось, что мать вовсе не из тех людей, что любят деньги. Потом она дала каждому из нас по сотне, братья долго отказывались их принять. Но мать улыбалась, просила: «Мама вам деньги никогда не дарила, возьмите». Держать эти купюры было так странно, мы будто снова вернулись в детство. Еще мать попросила меня передать тетушке Юй те триста юаней, что брала в долг.
Покончив с утками, она снова забралась на плот и отправилась на Бамбуковый остров. Мы с братьями бессильно смотрели на этот ветхий плот, а он отплывал все дальше и дальше.
— Мама, ты же обещала, что продашь уток и вернешься домой! — обиженно крикнула я вслед.
— Возвращайтесь пока без меня.
Мы постояли немного на берегу. Старший брат догадался:
— Наверное, маме нужно собрать вещи. Завтра утром придем ее встретить.
Мы вернулись домой, и отец велел нам приниматься за уборку, начисто вымести и вымыть все и в доме, и во дворе, а братьям сказал позвонить невесткам, чтоб возвращались домой вместе с детьми.