В «Таймс», одна из статей под рубрикой «частное мнение», написанная сенатором Чарльзом Шумером и Линдсей Грэм (а может быть, и каким-нибудь недоплачиваемым младшим сотрудником, потакающим капризам политологов) начинается так: «Взволнованные нечестной игрой Китая на свободном рынке, мы предложили законопроект, устанавливающий пошлины на ввоз китайских товаров в США, если Пекин продолжит удерживать цену своей валюты искусственно низкой по отношению к доллару».
В деле свободной торговли валюта другой страны не может быть слишком низкой. Это все равно, что обратиться в Лос-Анджелесе к агенту недвижимости и услышать от него: «Есть отличный дом в Беверли-Хиллз. Цена пять миллионов долларов. Но продавцы согласны принять пять миллионов мексиканских песо!»
Даже беглое, поверхностное чтение «Богатства народов» успокоило бы Шумера, Грэм, Хогланда и всех остальных.
А может, и не успокоило бы. Эти люди — члены американского истэблишмента. Адам Смит был активным противником истэблишмента, по сути, угрожая своими сочинениями их власти и привилегиям. Смит пытался улучшить экономическое положение обычных людей. А это подрывное предприятие, как показала книга 3 «Богатства» о разрушении феодализма. И важной частью подрывной деятельности Смита была его попытка опровергнуть меркантилистский образ мысли (и, вероятно, образ мысли «Таймс» он тоже причислил бы к таковому…).
В книге 4 «Богатства» Смит посвящает столько же места опровержению меркантилистов, сколько он посвящает в книге 1 обоснованию основных принципов разделения труда и свободы торговли. Выстраивая жесткую критику меркантилистского истэблишмента, Смит снова обращается к приведенным ранее аргументам. Он заново применил свою логику к таким вопросам, как, например, государственные субсидии для внутренней промышленности: «Торговля, которую нельзя поддержать ничем, кроме правительственных дотаций, — это неизбежно убыточная торговля». И еще представил дополнительные доказательства того, что достоинство денег субъективно, на тот случай, если редакция какого-нибудь «Нью-Йорк тайме» восемнадцатого века не поняла с первого раза. Смит пытался сделать эти повторения интересными и для более сообразительных читателей. Касательно оценки стоимости валют, Смит рассказал вот такой анекдот:
«Когда испанцы открыли Америку, их первым вопросом… было — есть ли в округе какое-нибудь золото или серебро?.. Плано Карпино, монах, отправленный в качестве посла от короля Франции к одному из сыновей знаменитого Чингисхана, сообщал, что татары часто спрашивали его, много ли во Французском Королевстве овец и быков? Их вопрос был направлен на тот же предмет, что и вопрос испанцев. Они хотели знать, достаточно ли богатой была страна, чтобы стоило ее завоевывать. Среди татар… скот — это инструмент торговли, т. е. мера стоимости. Богатство, таким образом, в соответствии с их представлениями, заключалось в скоте, как в соответствии с представлениями испанцев оно заключалось в золоте и серебре. Из этих двух вариантов понимание татар, возможно, было более близким к истине».