— Добавь сто пятьдесят пропофола, — скомандовал анестезистке Фейгин и взял ларингоскоп. — Лампу сделай нормально!
— Илья Владимирович, что я сделаю? — забубнила сестра. — Расходку не привозят. Все плохо горят.
— Вот же дерьмо собачье! — и Фейгин добавил пару крепких выражений. — Карен, дави Селлика! Держи уже! Ты какого расслабился?! Ира, давай, — не глядя протянул сестре руку за трубкой и лихо, одним движением, интубировал.
Паша и сам затаил дыхание, гипнотизируя монитор. От волнения одно ухо заложило.
— Сдуй, — донесся голос Фейгина. — Сатурация девяносто девять. Все, нормокапния. Можете начинать.
— Илюш, ты не посидишь тут? — поинтересовался Паша. — За компанию, а?
— Без проблем, — Фейгин рухнул на стул, и над экраном показалась лишь макушка его колпака.
Паша с уважением вздохнул: волшебник. Шли вместе с самого института, но при этом Илья был внутренне старше, мудрее и печальнее. И даже когда они вдвоем курили на улице у приемки, Исаев все думал о бытовухе, мелочах. Что домой взять пожрать, рискнуть ли с кредитом на машину, позвонить Ксюше из кардиологии или обойдется. А Фейгин больше молчал, пуская ровные струйки дыма, смотрел куда-то вдаль, словно приоткрывая мирскую оболочку, и время от времени изрекал нечто отвлеченное или познавательное вроде: «А ты знал, что на дне Мариинской впадины нашли новую форму жизни?» И Паше обычно нечего было на это ответить. А в операционной Фейгину не было равных.
— Что нового, Илья Владимирович? — обратилась к нему Ерлина, пока Паша снимал старые швы.
— Вот, Настенька, присматриваю себе дельтаплан… — задумчиво сообщил Фейгин.
— А ты куда его ставить собрался? — удивился Паша.
— А летать где? Есть только на полигон куда-то тащиться… — встрял Кузнецов, второй ассистент.
— И в машину поди не влезет, — качнула головой Ерлина.
— Не о том думаете, — Фейгин тяжело, даже с надрывом, вздохнул. — Это же чувство свободы. Ветер. А виды? Когда летишь над Кара-Дагом, и перед тобой весь хребет, и море, и извилистый берег…
— Нет, я все-таки не понимаю, — перебил Паша. — Он складывается или разбирается?
— Я вот нашел в интернете модель, вроде компактная, — Фейгин поднял над экраном смартфон с изображением дельтаплана. — Как тебе?
— А еще говорят, что врачам плохо платят, — проворчала анестезистка.
Илья что-то ей ответил, но Паша не расслышал. Он смотрел во вскрытую, очищенную от старых тампонов полость, и с ужасом наблюдал картину несостоятельности старых швов и тифлита на всю кишку. Нет, он подозревал. Да что уж там, знал, что увидит. И, тем не менее, теперь, когда столкнулся со всем этим напрямую, его взяла оторопь. Правила и рекомендации были ему отлично известны. По-хорошему, он должен был вывести стому через отдельный разрез. И Нике пришлось бы ходить несколько месяцев с калоприемником. Нике. Она этого не переживет. В любом другом случае он бы не заморачивался: либо кишку наружу, либо пойти на свищ. А сейчас беспомощно стоял и смотрел внутрь, как зеленый практикант.