– Оказывается Сергей Викторович защищён от чужого проникновения в сознание намного лучше наших горе-хозяев, – пришла к заключению Марина. – А может он такой же по силе как я, или даже сильнее? Следует переговорить с ним на эту тему. И надо, наконец, выбираться из этого надоевшего бокса.
Герметичные двери отъехали в сторону, и Марина вышла к ждущему её в смятении Манору.
– Не надо меня бояться! Я ведь благодарна тебе за то, что дал такие точные инструкции перед моей инициацией. Только не могу понять, как ты стал экспертом по псионам, если наши возможности вызывают у тебя такой панический страх?
– Потому и страшно, что я эксперт. Много стандартных лет назад, когда я был молод, меня отобрали в группу, которая занималась проблемой отсутствия врождённых способностей псионов у нашей расы. Так как мой организм был признан наиболее устойчивым к пси-воздействиям, мне повезло не попасть в первую волну подопытных. Нанятые Советом кланов псионы пытались развить в нас способности воздействуя на энергетическую целостность организма и это очень плачевно закончилось почти для всех испытуемых. В тот момент у меня уже стояла нейросеть «Учёный-3М» и изучены несколько баз по биологии и медицине, поэтому я был зачислен в штат медицинского сопровождения, где мне пришлось первое время присматривать за бедолагами с разрушенным сознанием. Очень тягостное зрелище. В дальнейшем, после серии неудачных экспериментов, им удалили нейросети и полностью очистили память. Беднягам пришлось заново учиться ходить, говорить, ухаживать за собой. И даже по прошествии многих лет никто из них не смог восстановить свои прежние интеллектуальные и психомоторные показатели. Псионы проводившие воздействия всё же сумели разработать методику практически исключавшую фатальные повреждения сознания, но и добиться удовлетворительных результатов не смогли. Я тоже подвергался энергетической разбалансировке, и даже приобрел минимальные пси-способности. Когда исследовательский проект закрыли, меня как один из удачных «образцов», псионы забрали с собой, в свой центр инициации и обучения, для дальнейшего изучения. В этом центре я провёл пять стандартных лет и видел практически все этапы обучения псионов. Был также, свидетелем множества курьёзов и несчастных случаев, происходивших во время инициации. В том числе и разрушения сознания инструктора разбушевавшимся неофитом, оказавшимся ментально намного сильнее. Скажу честно, когда мне поручили стать твоим инструктором, я постарался максимально обезопасить себя, ведь мой пси-индекс всего шесть единиц, а у тебя заоблачные семьдесят шесть. Ты смогла бы меня прихлопнуть как муху и даже не заметила бы.