«Странно, — подумал Александр Дмитриевич, — как часто мы замечаем в человеке плохое и как редко — хорошее».
Письмо он закончил так:
«И если вы и впредь согласитесь не покидать меня, согласитесь быть моей женой, я буду благодарен вам всю жизнь».
Он качнул пером, чтобы расписаться, но отдернул руку.
«Написать: „Инженер-майор Юрцев“» — не годится.
Это не приказ о выходе замуж. «Александр» — рано. Она еще не жена. «Саша» — слишком по-лейтенантски. «Александр Дмитриевич» — уж очень подчеркивает дистанцию в возрастах. Просто «Юрцев» — сухо.
Поломав голову, он решил не подписываться никак. Ему почему-то казалось, что Нина ждет от него этого письма.
Инженер-майор переписал письмо и положил на тумбочку, возле гребня, в котором застрял, свернувшись пружинкой, золотой волосок.
Как только конверт оказался на тумбочке, инженер-майор начал волноваться.
Он походил из угла в угол, посвистел.
Волнение возрастало. Он вышел на террасу.
Дождь кончился. На дорожках лежали овальные лужи, блестящие, как зеркала. В воде отражалось синее небо и серые тучки. Кошка брезгливо, на цыпочках, прошла вдоль забора, где свисали черные листья крапивы, мятые и грязные, как тряпки.
Хлопнула калитка. По аллее бежала Нина.
— Утром обещают вагоны! — крикнула она радостно. — Наконец-то!
Инженер-майор смотрел в сад через большие разноцветные окна террасы. Он посмотрел через синее стекло — в саду наступила ночь, посмотрел через красное — сад загорелся.
Он смотрел в сад, а видел, как Нина в комнате, подпрыгивая, сняла шинель, как подошла к тумбочке поправить прическу, как вынула из конверта письмо и, стоя, стала читать его.
— Александр Дмитриевич, сюда кто-нибудь приходил? — услышал он.
— А что?
— Так. Вася из автомобильного отдела не приходил?.
— Нет… Впрочем, не знаю. Меня не было в комнате минут пять.
— Александр Дмитриевич, можно мне в автомобильный отдел сбегать?.. Мне очень, очень нужно. Я скоро вернусь.
— Идите… — сказал инженер-майор и посмотрел через красное стеклышко — сад загорелся.
До сих пор он думал, что его сорок пять лет значат только то, что он сорок пять раз вместе с землей обернулся вокруг солнца. Оказывается, сорок пять лет значат гораздо большее…
Вот теперь Нина убежала к технику из автомобильного отдела, а он, инженер-майор Юрцев, остался один на этой террасе с разноцветными окнами, и, хотя кончился дождь, капли тукают вокруг по доскам, падая с дырявого навеса, и жестяные листья осины залетают на террасу, и над высокими деревьями галдят и табунятся грачи, собираясь в теплые края.
Нина вернулась грустная.