– Данечка, сынок! – всплеснул руками Генрих Карлович и слишком резво подскочил. Женщина тут же подхватила его под руку и помогла удержаться на ногах.
– Пап, – кратко сказал Даня, ставя Жоржика на землю. Он крепко обнял отца и опустил глаза, стараясь скрыть слезы. – Ты в порядке, пап?
– Да, что мне сделается! – засмеялся Генрих. – Ты погостишь, сынок? А то мы с тобой и поговорить не успели. – Генрих сделал шаг назад, обнял сына за плечи и легонько потряс, как маленького.
– Вот, Аннушка, смотри, какой молодец у меня вырос! Путешественник!
Анна поджала губы. Ее бы воля – она бы все этому путешественнику высказала, но не сейчас. Это расстроит Генриха. Обошлась кивком и приветствием:
– Очень приятно.
Глафира, занятая вместе с женщинами в саду, подалась было на визг Жоржика и голоса, но, увидев Данилу, остановилась. Затем резко обернулась и посмотрела на Марка. Тот прищурился и посмотрел ей в глаза:
– Хорошо, что люди подтягиваются, нам нужны рабочие руки.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга, а затем Глафира подошла и на глазах у обомлевшей публики мягко обняла и поцеловала Марка.
– Спасибо тебе, – прошептала она, на секунду кладя ему голову на грудь.
– Ой, Ташенька, что ж это делается, – тут же заголосила Клавдия Семеновна. – Дай порадоваться за тебя, детонька!
И тут же полезла с поцелуями и объятиями, но была остановлена Марком. Медленно и доходчиво, глядя настырной тетке прямо в глаза, тот объяснил:
– Радоваться будем, когда дети вернутся. А пока за работу!
– Ах, какой мужчина, – все-таки не выдержав, всплеснула руками Клавдия. – С четырьмя детьми берет, подумать только! Не перевелись еще на свете принцы. Очень я рада за тебя, Ташенька.
Поймав еще один выразительный взгляд Марка, Клавдия спешно попятилась в направлении сада.
Резким шагом Марк направился к Даниле. Не доходя пары метров до хлыща, явившегося на рабочую площадку в модных джинсах и светлой футболке, наклонился и поднял тяжелый камень, весь покрытый толстым слоем копоти. Не замедляя шага, Марк практически врезался в Данилу и едва ли не ткнул его камнем в живот. Тот охнул и подался немного назад, хватая булыжник. Футболка была безнадежно испорчена.
– Ой, извини, – скривился Марк. – Надеюсь, в будущем уже изобрели пятновыводители?
Данила собирался сказать в ответ что-то резкое, но тут камень заскользил, и он, в попытке сберечь хотя бы джинсы, неловко попытался его перехватить одной рукой, в результате чего тяжелая глыба рухнула ему прямо на ногу.
– Черт! – завопил он.
– Данечка, сыночек, что случилось? – тут же заволновался Генрих Карлович.