Герцог обернул покрывало вокруг меня, а оставшийся свободным край перекинул через плечо, когда я опустила руки. Алый бархат обнимал тело, впитывая капельки влаги. Я смахнула с мокрых волос пену и собралась заплести их в косу.
— Оставьте. Так красивее.
Когда он успел открыть глаза?!
— Хорошо.
Взять в комнату подсвечник мне тоже не разрешили. Оказалось, что в комнате их уже достаточно. На свечах здесь явно не экономили.
К ужину накрыли прямо в спальне, на небольшом столике. От закусок исходил аппетитный аромат, и я прижала ладонь к животу в надежде, что тот не заурчит голодным котом. Кроме еды, нас ждал также графин с вином.
— Угощайтесь! — кивнул на всё это великолепие герцог и небрежно уселся прямо на край кровати. Я села на единственный стул напротив, аккуратно расправив складки покрывала, которое заменяло мне платье. — Не знал, что вы любите, поэтому просто велел доставить лёгкий ужин.
Лёгкий ужин? Несколько видов сыра, ветчина, оливки, гренки со спаржей, засахаренный миндаль и айва. Сглотнув слюну, я взглянула на сотрапезника, который с невозмутимым видом разливал по бокалам рубиновое вино. Отблески света плясали на смуглой коже, отражались в глазах. Светлых, как и у меня самой.
* * *
Наёмник повернул голову и взглянул Виенне в лицо. Из-под полей шляпы блеснули лукаво прищуренные глаза. Губы искривила усмешка.
— Что скажете? — поторопила его с ответом баронесса. — Я могу щедро заплатить. Уж не сомневайтесь!
— И от кого же вы хотите избавиться? — спросил он.
— От соперницы, — отозвалась она.
— Столь радикальными мерами?
— Вам не дано понять, каково быть отвергнутой женщиной!
— И слава всем богам.
Виенна раздражённо фыркнула. Да как он смеет так себя с ней вести? Всего лишь какой-то грязный наёмник!
Однако, если сам король не брезгует его услугами…
Любопытно, сколько ему лет? На вид можно дать примерно сорок или даже больше, но мужчина в отличной форме. Сейчас, находясь так близко к нему, баронесса чувствовала твёрдость его сжимавших поводья рук и широкой груди под простой дорожной одеждой. Должно быть, ему не раз приходилось участвовать в потасовках. О том же говорил и застарелый шрам, перерезавший шею и часть смуглой щеки.
«Я могла бы уладить дело и самостоятельно, — подумала Виенна. — Избавиться от наглой девицы собственными руками. Тогда не пришлось бы унижаться перед этим типом, но ведь так гораздо проще».
Она сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться. Нельзя решать подобные вопросы сгоряча. Слишком много поставлено на карту. Её репутация при дворе, где до конца жизни будут припоминать то, как баронессу де Кастеллано бросил любовник. А ведь ещё надо заткнуть рот камеристке и остальным, чтобы не начали сплетничать о том, как их хозяйка в чём была отправилась в герцогский замок наедине с человеком, который мог похвастаться разве что сомнительной славой.