— Вы что-то хотели? — осведомилась я вежливо.
— Себастьян поправляется. Думаю, вы с ним уже достаточно откладывали необходимое. Сразу же, как он будет в состоянии выполнить супружеский долг, ты проведёшь с ним ночь и, если выяснится, что изменяла ему, понесёшь суровое наказание.
Я смотрела на пожилую женщину, чувствуя отвратительный горький привкус во рту. Если только что меня переполняла отрада от воочию увиденного подтверждения того, что герцог пошёл на поправку, то сейчас к этой незамутнённой радости примешалось иное чувство. Проводя немало времени с Янисом и Себастьяном, в глазах которого читалось обещание нашего счастливого будущего, я привыкла к тому, что меня воспринимают как человека. Может быть, не как равную мужчинам, но как кого-то, к чьему мнению можно прислушиваться. Однако сейчас Ортензия де Россо снова дала мне понять, что я слишком рано приготовилась расправить крылья, ведь здесь меня рассматривали лишь с одной целью — стать матерью ребёнка, мальчика, который однажды унаследует всё.
— Мой внук едва не погиб, не успев обзавестись сыном, — подтвердила мои размышления собеседница, которая, должно быть, приняла моё молчание за признак смирения. — Страшно представить! Наш род остался бы без наследника!
— И… кому бы досталось имущество герцога? — полюбопытствовала я.
— Дальним родственникам, — презрительно бросила Ортензия, и по её интонации я поняла, что эти родичи, кем бы они ни были, не приходились ей по душе. — Седьмая вода на киселе! Тут же налетели бы, как вороньё, а тебя, милочка, учитывая, что ваш брак не консуммирован, в лучшем случае отправили бы обратно туда, откуда ты явилась!
— А в худшем?
— Кто-нибудь из них женился бы на тебе, прельстившись твоим смазливым личиком. Но не спеши задирать нос! Красота — это не навсегда, попомни мои слова!
Я снова молчала, чувствуя, как закипаю изнутри. Но следовало упорно сжимать зубы и сдерживать себя, ведь в противном случае я могла бы наворотить таких дел, которые не получилось бы списать на сквозняк или другую случайность. Янис не раз предупреждал меня о том, что выдать способности к колдовству куда проще, чем скрыть их. На кону стояла моя жизнь, и разоблачить себя означало неминуемую гибель. Вспомнив уроки наставника, я сделала глубокий вдох и уже собралась извиниться и скрыться с её глаз, когда собеседница вновь заговорила.
— Распоряжусь, чтобы начинали приготовления, — пробормотала себе под нос бабушка герцога, окидывая меня недовольным взглядом. — Хоть ты мне и не по нраву, мой внук всё же что-то в тебе нашёл, раз надумал взять в жёны. Пусть он сам убедится в том, что ему следовало бы прислушиваться к моему мнению на твой счёт!