Глухо и привычно щелкнул дверной замок. За три года в камере утренняя проверка стала делом обыденным и насквозь привычным. Сейчас всех жильцов выгонят на плац, а сами устроят шмон. Будут искать наркотики, общак, разные заначки, мобильные телефоны. Во всех ИТК такая процедура является делом обычным.
Так и есть… На пороге уже стоял веселый нагло ухмыляющийся начальник оперчасти подполковник Родзянко. Субъект препротивный и желчный. Высокого роста, почти под потолок, с зачесанными назад белесыми волосами, по своей прилизанности больше напоминающее вторую шкуру. Гнилой человек… Стукачей и крыс завел почти в каждой камере. Даже «правильные» боялись идти против этого человека. Зона была красной…
Харламов-бывший в прошлом олигарх, владелец завод, газет пароходов, сонно посмотрел на часы. Половина пятого… Что же ему сволочи не спится в такое время. До официального подъема еще уйма времени.
— Кум, тебе чего? — подал со своей шконки голос один из авторитетов с погонялом Острый, начавший свою карьеру воровскую чуть ли не с пеленок. Родился в женской колонии, мать умерла от туберкулеза. Отправили в детский дом, потом побег, разбой и первый срок, еще при незабвенном генсеке Брежневе. Потом Острый действовал согласно киношной мудрости. Украл, выпил, в тюрьму…. Со временем стал довольно авторитетным человеком. Как он попал на «красную» зону было неизвестно. Одно ясно, что при желании отсюда его дружки могли вытащить враз, но вот странно почему-то не вытягивали. Значит было какое-то тут дельце. Острый вел себя тихо. На остальных поселенцев камеры за номером 666 не бросался, не грозился убить и на куски порезать. Вообще производил впечатления довольно приличного работяги преклонных лет. Общался больше со своими двумя шестерками Шкетом и Митюшей. Держался закрыто и обособленно. Правда с Харламовым они иногда играли в морской бой на потертых листах бумаги, но разговаривали друг о друге редко. Больше перешучивались.
— А у меня, дорогие арестанты, для вас новость… — ехидно улыбнувшись Родзянко прошел в камеру, предусмотрительно оставив позади себя двух вертухаев с автоматами наперевес. — Большие люди собрались в наши маленькие угодья. В гости, так сказать… Решили проверить как вы тут перевоспитываетесь, как из уголовных элементов превращаетесь в приличную личность, достойную демократического общества. И потому… — он резко развернулся и прошелся, заложив руки за спину, из одного конца камеры в другой. — Сегодня работы отменяются. Лес валить будете после… Времени для этого у вас впереди достаточно! — он совсем уж неприлично заржал, оголив белые по-лошадиному крупные зубы. — Сегодня мы с вами займемся подготовкой к приему гостей. Есть вопросы?