— Морковка…
Детская возня и первый капризный крик грохнулся между ними бетонной стеной.
Тимур сразу разжал пальцы, но все равно показалось, что недостаточно быстро, потому что Ася нервно дернулась в сторону: раз, второй. Обошла его по широкой дуге и бросилась к сыну.
«Сваливай отсюда, Бес, пока она не повернула голову».
Он быстро вышел, на ходу стаскивая свитер, чувствуя острую потребность сбросить напряжение. Наверное, зря все-таки не поехал к Лизе — так, чего доброго, и яйца до утра посинеют.
Спалось паршиво. И не потому, что изредка он слышал детский плач, а потому, что вместе с ним в памяти воскресали воспоминания о том, что он еще никогда не был так близок к тому, чтобы заняться с незнакомой девушкой сексом прямо на полу.
Наверное, спал он все-таки меньше, чем не спал. Выбрался из кровати в шесть утра, принял душ, переоделся — и вышел, надеясь, что все-таки увидит Морковку и извинится за свинское поведение. Это просто его личный недотрах, нечего пугать девчонку, которая и так дрожит, как заяц от каждого неосторожного слова.
Ася возилась на кухне. Слава богу, на этот раз в спортивном костюмчике. Не то, чтобы это совсем большое облегчение для воспаленной фантазии, потому что ткань все так же плотно обнимала ее приятные глазу изгибы, но тот факт, что одежды на Морковке в принципе стало больше, приносил облегчение.
— Доброе утро, маленькая, — обозначил он свое присутствие, когда понял, что девчонка, увлеченная своими мыслями, не заметила его появления.
Она резко повернулась: красные щеки выдали волнение, дрожащие, сцепленные перед собой пальцы дрожали, взгляд настойчиво избегал натыкаться на его, Тимура, лицо.
— Доброе утро, — еле слышно поздоровалась она.
И — о чудо! — протянула ему чашку кофе. Правда, при этом покраснела еще больше.
Похоже, стесняться совершенно всего — это ее личная фишка, с которой, будь жизнь не такой паршивой, он бы с удовольствием пободался.
— Ты сделала мне кофе? — Тимур подошел ближе.
— Без сахара, — сказала она, очень-очень стараясь не отвести взгляд.
— Ты же не спала почти, не стоило вставать в такую рань.
— Я все равно хочу поработать пару часов, пока Тима спит.
Тимур взял чашку, сделал глоток, выдохнул, жмурясь от удовольствия. Надо же, угадала, как он любит.
Застрявшая между ними неловкая пауза грозила перерасти в настоящее недоразумение, если они не поговорят о том, что случилось.
— Я хотела извиниться за то, что из-за ребенка тебе пришлось уйти из собственного дома.
Что? Так вот чем она забила свою рыжую головку?
— Я просто хотел проветриться, маленькая, — ответил он. Подробности причины упустил: не говорить же Асе, что у него вчера чуть штаны не лопнули. — Люблю покататься по городу. Я купил кое-что, оставил возле лестницы.