Роза ветров (Геласимов) - страница 110
3 глава
Через минуту, много две, Владимир Николаевич буквально выбежал из института. Он так спешил, что едва не оставил в гардеробной свою фуражку, и только бросившийся следом за ним служитель уберег его от неловкости, ожидавшей его там, куда он направлялся. Явиться туда в небрежном виде было положительно невозможно. Торопился же Владимир Николаевич отнюдь не по той причине, что опаздывал. Ему просто очень хотелось поскорее выйти на свежий воздух и оставить гнетущую тишину Смольного всем этим бледным и перешептывающимся его обитательницам.
Торопливо шагая по Монастырскому переулку, он постепенно приходил в уравновешенное состояние духа, которого лишился было в конце разговора с племянницей, и уже на Большом Охтенском вновь ощутил себя полным, хорошим и цельным наподобие литой гири. Это чувство понравилось ему, и в дальнейшем он старался думать только вперед, избегая мыслей об умирающей сестре, а также о странной племяннице. Катя Ельчанинова если и не пугала, то настораживала Владимира Ивановича своим не по-девичьи серьезным и пристальным отношением ко всему, что вокруг нее происходило, каковое отношение он мог сравнить, пожалуй, лишь с торжественной серьезностью дичи, когда наставлял на нее в лесу на охоте ружье.
Впереди же его ждала встреча со старым и добрым товарищем.
— Обнимемся! — потребовал он, входя за лакеем в просторную, но вместе с тем уютную гостиную, где за угловым столиком курили свои трубки двое мужчин.
Тот из них, что был в партикулярном платье, радостно поднялся навстречу вошедшему и крепко обнял его.
— А это вот и есть наш замечательный Владимир Николаевич! — сказал поднявшийся своему собеседнику во флотском мундире, который тоже встал из-за стола и с улыбкой, нисколько не красившей его изрытое оспинами лицо, протягивал Зарину руку.
— Знакомьтесь, господа. Это Геннадий Иванович Невельской. А это, как вы уже поняли, мой старинный друг и соратник Владимир Николаевич Зарин.
Знакомил Невельского и Зарина тридцатисемилетний тульский губернатор Николай Муравьев[68]. Должность свою на данный момент он, правда, лишь исполнял, поскольку в ближайшем будущем, и сам он был в этом почти уверен, его ожидало новое, на сей раз по-настоящему крупное назначение. С Владимиром Зариным армейская служба свела его пятнадцать лет назад, когда оба они совсем еще молодыми офицерами оказались в 26-й пехотной дивизии генерала Головина, отправленной на подавление восстания в Польше. Зарин и Муравьев сошлись в ту кампанию не очень тесно, но уже через несколько лет их дальнейшее сближение сделалось неизбежным. Принявший в 1837 году пост командира Отдельного Кавказского корпуса генерал Головин взял их обоих к себе в качестве офицеров для особых поручений. Очевидно, что в Польше и тот, и другой зарекомендовали себя весьма положительным образом для поручений именно такого рода. Негласная деятельность этих двоих среди горских племен спасла не один десяток солдатских и местных душ.