Итак, мне было противно, учитывая, что я видела одного человека перед собой, который божился и клялся, что ничего такого не делал, и после увидеть его с другой стороны — с темной. Мне было не по себе. В ходе расследования уголовного дела был изъят компьютер. Этот компьютер он сначала утопил в воде, а затем пытался его поджечь. Мне пришлось подключить всех известных специалистов и хакеров, чтобы они смогли восстановить то, что там внутри. И как вы думаете, что я там увидела? Там было множество фотографий самых разных голых женщин. Там были и взрослые женщины, там были и малолетние девушки, и красивые, и страшные, неважно, видимо, он не смотрел на внешность, на возраст, на национальность. Ему было все равно, главное — крупным планом выделить интимные места.
Мы восстановили все до последней фотографии и все отправили на экспертизу с постановкой вопроса, являются ли данные снимки порнографическим изображением. Среди девушек на фото были и те, которых мы не знали, но должны были идентифицировать, распознать личности. О взрослых женщинах не шло и речи, нам все равно, они вправе делать с собой и со своими снимками все что угодно. Дело касалось только несовершеннолетних, так как наш закон запрещает подобные снимки с их участием. Были девочки, о которых мы не знали ничего: ни в каком они городе, ни сколько им лет, ни как их зовут. Мы понимали, что Микаэль находился в нашей стране, но где именно он их наснимал — не знали. Обвиняемый отказывался давать какие-либо показания, утверждая, что он ни в чем не виноват, и доказывая, что глубоко верующий человек. Однако пробив по базе и узнав, что он работал в известных американских нефтяных компаниях, находившихся в нашей стране, я стала отправлять туда запросы, просила уточнить, в какое время он работал, где проживал на тот момент.
Я посетила одну из компаний в нашем городе, затем выехала в командировку в соседний город. Во всех офисах меня просто игнорировали. Прокурорские санкции на просмотр его рабочего стола, на просмотр компьютера, за которым он работал, считали филькиной грамотой, им было плевать на документы. Все препятствовали предварительному следствию по данному уголовному делу. Я билась как рыба об лед и не могла ничего поделать. Это республиканский уровень, я была как маленькая блоха на огромной собаке — это называется система. Однако все-таки добравшись до руководителя американской компании, я пригрозила, что натравлю на них журналистов, опубликую те снимки и укажу, что они принадлежат именно их работнику. Пригрозила, что расскажу, чем их компания в действительности занимается, то есть не только поглощает всю нашу нефть за гроши, но еще и совершает растления, тем самым угрожая нашей нравственности. И конечно, это все вызовет серьезный общественный резонанс. Видели бы вы меня, я была сама категоричность, с которой было опасно находиться рядом, я метала искры во все стороны. Как вы думаете, насколько сильно этот руководитель испугался? — Он моментально вызвал сотрудников безопасности, и те проводили меня к компьютеру, за которым работал Микаэль. Также на него дали положительную характеристику. Микаэль был на хорошем счету как работник, как специалист, как инженер, но никто не знал о его потаенной жизни, кроме тех коллег, что так же с ним развлекались по ночам. Ну, в принципе, это было их личное дело. Получив доступ к компьютеру, за которым сидел Микаэль, мы пытались найти трафик и выяснить, куда он направлял снимки, кому отправлял, возможно, это порножурналы, возможно, у него были договоры с какими-нибудь компаниями. Но мы ничего не нашли. Комп как будто бы только что родился, ничего нет, абсолютно пустой. Раздосадованная, я ушла. Это был мой первый день командировки в чужом городе.