Кто знает, чем бы все это кончилось: оба парня совсем распалились, все больше хотят видеть, все больше хотят на вкус попробовать. Да и Пирошка все слабей сопротивляется. Она и смеяться уже не в силах — лишь постанывает, будто горлица на ветке. Но тут вдруг шаги слышатся за окном; парни испуганно отскакивают от Пирошки. Один рядом на стул садится, другой — совсем далеко, под зеркалом. Пирошка с трясущимися руками, с губами побелевшими тянется за прялкой и все не может ее ухватить, промахивается. Едва успевает прижать ее коленями да взять веретено, как открывается дверь и входит Красный Гоз.
Встав у порога, оглядывается, принюхивается.
— Что это вы здесь делаете? — спрашивает, а сам уже хохочет.
— Что нам делать? Разговариваем, — разводит руками Тарцали. Пирошка помалкивает, сидит скромно, тянется губами к сбившейся кудели, как жеребенок к клочку сена. Искоса на Красного Гоза поглядывает: что за высокий, пригожий парень.
— Вижу, вижу… меня не обманете, — хохочет Красный Гоз.
Приуныли парни, как провинившиеся собаки; огонь, который только что жег их изнутри, съежился и угас. Будто виделся им сладкий, волнующий сон, и вот проснулись в поту, и пот, остывая, течет по спине ледяными струйками. Из ладоней уходит постепенно тепло податливого девичьего тела, и нет такой силы, которая могла бы его задержать, сохранить. Совсем плохо, неуютно чувствуют себя Тарцали и Косорукий Бикаи.
— Ну ладно, ладно, я ведь тоже был молодым, — посмеивается Красный Гоз усаживаясь. Не дожидается, пока его сесть пригласят. Два его приятеля, не выдержав больше, уходят. Красный Гоз вдвоем с Пирошкой остается.
Он не новичок в этом доме, не раз бывал на посиделках.
— Мать-то где? — спрашивает у Пирошки.
Та как раз откусывает узелок с кудели, прячась за ней, словно заяц за кустом. А глаз не сводит с парня.
— Не знаю, ушла куда-то. Скоро придет, наверно.
Смотрит Красный Гоз на девку и чувствует, как жалость растет в груди. Каждый парень норовит как-нибудь попользоваться ее молодостью. Кто поцелует, кто хоть ущипнет. Правда, ее от этого не убудет — только все равно что-то пропадает, теряется безвозвратно, так молодая слива после бури теряет свою нетронутую свежесть.
— И много тебе прясть, Пирошка?
— Хватает. Недавно кудели навязала, так что есть еще.
Странно чувствует себя Красный Гоз. Будто что плохое он нынче сделал, без причины кого-то обидел. И теперь каждым словом, каждой мыслью оправдаться старается, хочет быть ласковым со всеми; небывалую ощущает в себе доброту. По первой просьбе готов все отдать, что у него есть. Что-то хорошее сделать, хоть словом человека одарить. Голос у него и всегда-то теплый, вкрадчивый, так и гладит сердца — особенно девичьи; сейчас он наклоняется к Пирошке близко и говорит: