– К вам сеньор Рамос, – доложил лейтенант.
Все встали. Повинуясь безмолвному взгляду командира, который не счел нужным отрекомендовать гостя, офицеры – один был седой, а другой, помоложе, лысый и грузный – вышли. Фалько остался наедине с Навиа.
– Через два часа снимаемся со швартовов, – сказал тот.
Фалько бросил взгляд на часы, привинченные к переборке. Без нескольких минут час ночи.
– А «Маунт-Касл»?
– Срок его пребывания в порту истекает в восемь. К этому времени он должен будет тоже выйти в море.
– Они готовятся к выходу?
– Погрузили уголь, раскочегарили котлы, как и мы.
– Намереваетесь ждать их в открытом море?
Навиа поглядел на него так, словно только что услышал несусветную глупость:
– Разумеется.
Он потер ладонью усталое лицо. На обшлаге блеснули золотом три галуна с завитком сверху. Белая сорочка, черный галстук, темно-синяя двубортная тужурка. Фалько подумал, что темные круги у Навиа под глазами – не от одной только усталости. Капитана 2-го ранга, надо полагать, сильно угнетала ответственность за судьбу его корабля и за участь противника. Этот выход в море, вероятно, кончится боем. И победой, которая не принесет славы.
– Что известно о красном капитане? – спросил Фалько.
Навиа посмотрел на него как-то странно. Пристально и пытливо. Потом показал на бутылку анисовой, но Фалько качнул головой.
– Вскоре увижусь с ним.
– С Киросом? – ошеломленно спросил Фалько.
– С ним.
– А зачем?
– Не знаю пока. Он попросил о встрече.
– У себя на судне?
– Нет. – Навиа неопределенно махнул рукой в сторону той переборки, что ближе к берегу. – Там… в конторе порта. На нейтральной территории.
– Лавка ковров тоже была нейтральной территорией, а вы помните, что там произошло. Нас дурачат, мне кажется.
– А мне кажется, на этот раз будет иначе.
Фалько тяжело вздохнул:
– Знаете, а вот теперь я, пожалуй, выпил бы чего-нибудь.
Навиа взял бутылку, наполнил чистую рюмку и протянул ее Фалько. Тот пригубил прозрачную сладкую жидкость.
– И полагаете, он пойдет на попятный? Согласится, чтобы судно интернировали в Танжере?
– Я бы очень удивился, случись такое.
– Так чего же он хочет добиться?
– Не имею ни малейшего представления. Полчаса назад получил от него записку. – Он достал из кармана листок. – Вот, прочтите сами.
Сеньор Навиа, сожалею, что наша последняя встреча завершилась так, как завершилась, однако надеюсь, что Вы войдете в мое положение. Виной тому – военные действия, которые я, как, надеюсь, и Вы, обязаны вести против своей воли. Я был бы Вам весьма признателен, если бы согласились встретиться со мной в последний раз. Через час я буду в конторе моего консигнатора, расположенной в порту прямо напротив причала, где стоят наши корабли. Ручаюсь Вам своим честным словом, что на этой встрече с моей стороны к Вам будет проявлено должное уважение, как, опять же надеюсь, и с Вашей – ко мне.