– Шесть тысяч франков. Как тебе?
– Недурно.
– Или эквивалент в английских фунтах.
– Лучше в фунтах, если тебе все равно.
Она протянула ему сигарету, выкуренную уже до половины. Фалько взял и глубоко затянулся. Зелье, проникнув в легкие, оказало мгновенное и приятное действие. Он давно уже не курил такого, и оно тотчас привело на память другие места, другие мгновения – предвоенный Танжер, Стамбул, Алжир, Бейрут… Поездки, границы и таможни, взятки, поезда, кафешки, отели и рестораны с видом на Босфор, парки Сен-Жорж или Плас-де-Канон. Череда удач и провалов, бессонных ночей, темные улицы, переговоры в сопровождении уклончивых или угрожающих улыбок – а чаще и таких и этаких одновременно, причем угрозу порой источал и он сам. Двадцатилетний опыт обострил его инстинкты, отточил его клинок. Как говаривал адмирал, перефразируя Библию: «Когда пойдешь долиной смертной тени, не убоишься никакого зла, ибо ты злей всех, кто идет этой долиной».
– Ты по-прежнему в добрых отношениях с британским консулом? – спросил Фалько.
– С Говардом? В превосходных. Он ведь был близким другом покойного Клайва и захаживает сюда время от времени.
– Окажи-ка мне услугу… Передай ему письмецо так, чтобы никто не видел.
Мойра глянула с любопытством:
– Какого рода письмецо?
– Приглашение к тебе в гости… Поужинать, выпить кофе…
– А консул при чем?
– Он – фигура заметная и к тому же нейтральная. Его уважат.
– А кого же я должна буду пригласить?
– Капитана «Маунт-Касл».
– А-ах, вот оно что… – От восхищения Мойра широко раскрыла глаза. – Вот, значит, куда ты гнешь…
– Именно. И дело это срочное.
Фалько еще раз затянулся и вернул ей сигарету. Мойра засмотрелась на дымящийся уголек, подползающий к самым ее ногтям.
– Ты мне так и не сказал, мой милый, на чьей ты стороне.
– На стороне разума и справедливости. Как всегда.
Мойра рассмеялась:
– А если серьезно? Зачем ты это делаешь?
Улыбка Фалько растопила бы лед в стакане виски.
– Ты же меня знаешь, – сказал он. – Я сам выбираю себе дорогу.
– И куда же на этот раз она тебя ведет?
– В крестовый поход против марксизма. За Бога и Испанию.
– Правда?
– Клянусь.
– Жулик ты, – сказала она, с наслаждением и глубоко затянувшись. – Как не совестно?
– Да вот нисколько не совестно.
– Это же банда преступников, стакнувшихся с лицемерными святошами.
– Именно так. Такие же бандиты, как и их противники. Только у тех вместо попов – комиссары. Ничего нового: все это мы с тобой видели раньше… И греков они, когда представился случай, перебили не меньше, чем турки. Разве не так?
Мойра передала ему крошечный окурочек.