– Ну да, – ответил Кирос после довольно длительного раздумья. – Мало что можно добавить.
Они уставились друг на друга так, словно каждый ждал, что другой свернет разговор, и Фалько подумал было, что нужно вмешаться, пока капитаны не встали и не разошлись. Однако инстинкт посоветовал ему молчать и не шевелиться. Любое несвоевременное движение или слово могло окончательно разрушить все.
– В последние семь месяцев у вас было много тяжелой работы, – вдруг сказал Навиа.
Кирос опять задумался на миг.
– Не без того, – сказал он.
– И, как я понял, справлялись вы с ней отлично. Показали просто чудеса изворотливости. Маневрировать здесь сложно.
– Сложно, – кивнул Кирос, как бы признавая объективную правоту собеседника.
– В Средиземном море простора мало.
– Слишком мало.
– Франкисты житья не дают? Дозоры шныряют?
– Не только франкисты. – Капитан сморщил лоб, словно припоминая. – Еще итальянские корабли и субмарины.
– Понимаю…
Несколько секунд Навиа сидел молча и неподвижно. Потом показал куда-то за окно, в сторону невидимого отсюда моря.
– Я вас как-то раз чуть было не поймал, к западу от Гибралтара. Но вы тогда блестяще улизнули прямо из-под носа… Я остался в дураках…
Капитан поскреб в бороде:
– Повезло.
– Да нет, простым везеньем такого не объяснишь. Помню, мы сутками не сходили с мостика, рыскали за вами как подорванные… Казалось, вот еще чуть-чуть – и схватим. И тут мой помощник покрутил головой и выдал пророчество: «Этот лис опять ускользнет у нас между пальцев». Так оно и оказалось.
– Вы были упорны, – Кирос снова запустил пальцы в бороду. – Рассчитали верно. И в конце концов мы оказались там, где оказались.
– Учитывая, какую скорость можете развить вы, а какую – мы, просто чудо, что вы прорвались в Танжер. Когда я разгадал ваше намерение, вы уже юркнули сюда. Сколько вы даете при «самом полном»? Узлов десять-одиннадцать? В три раза меньше, чем я.
Он постучал пальцем по виску. Этот жест обозначал недоверчивость и вынужденное признание чуда.
– Просто чудо, – повторил он негромко.
– Республика не верит в чудеса.
Эти слова звучали бы как злая насмешка, если бы их произнес не капитан Кирос. А так в них почудилась двусмысленность. Навиа взглянул на коллегу с неожиданным интересом.
– Вы в Бога веруете? – рубанул он напрямик.
– Более или менее.
– Вот и я тоже. Более или менее. – Навиа говорил совершенно серьезно. – Попробуй-ка не взглянуть в небеса, когда море ярится.
Капитан кивнул – одновременно с пониманием и скептически.
– Каждый смотрит, куда может.
– Да, конечно.
На скудно освещенной террасе стало почти темно. Половина ее уже скрылась во мраке.