– Конечно, – хмыкнул Макаров, – никто не захочет возить с собой балласт. Да и ваши пушки, хоть и малого калибра, все равно установлены по этой самой линейно-возвышенной схеме…
– Мал да удал, Степан Осипович, – улыбнулся я, – на Эллиотах, Бог даст, мы их вам в деле покажем. Канонерку и вспомогательный крейсер мы именно пушками уничтожили, но кто не видел, тот не поверит. И причем пушками «Трибуца», а не «Быстрого». Да и два отряда японских эсминцев этой ночью тоже ими. Один выстрел в секунду и дальность в сто тридцать кабельтовых – это вам не воробей чихнул.
– Посмотрим, посмотрим, Сергей Сергеевич. Вы лучше скажите, что вы с господином Одинцовым дальше делать собираетесь?
– Степан Осипович, детально об этом надо говорить с самим Павлом Павловичем, но в общих чертах план таков. Базироваться на островах Эллиот – это раз. Зарегистрироваться вспомогательными крейсерами – это два. Прервать судоходство на японских морских коммуникациях – это три. Помочь вам внести в существующие корабли кое-какие мелкие усовершенствования – это четыре. Это, так сказать, по моей, военно-морской части. По линии майора Новикова можно было бы попробовать передать опыт двадцатого века частям сухопутной армии, чем он, кстати, сейчас вполне активно занимается с полковником Агапеевым. Сейчас пока теоретически, а вот вечером будет практический показ скоротечной десантной операции в стиле конца двадцатого века… Нет, вру, Степан Осипович – при крупных десантах они у нас прямо на плавающих боевых машинах десантировались, как вспомню – аж мороз по коже… Ну, тогда пусть пока будет малый оперативный десант, все равно кое-что прояснит. Но самый главный вопрос – на господах Одинцове и Иванове. Именно капитану первого ранга Иванову ехать в Санкт-Петербург и прорываться в высшие эшелоны власти, но об этом лучше разговаривать с самим Павлом Павловичем. Если хотите, я попробую вызвать его в рубку.
– Хорошо, Сергей Сергеевич, вызывайте, – услышал я и, закрыв трубку рукой, шепнул стоящему рядом вахтенному лейтенанту: – Пошли кого-нибудь за Одинцовым, скажи – «Макаров на связи, хочет говорить».
А Макаров тем временем, на минуту замявшись, продолжил:
– Что-то я, Сергей Сергеевич, никак не пойму, кто из вас там командир? У меня как бы в глазах двоится – то получается, что вы, а то, что господин Одинцов…
Я вздохнул.
– Все очень просто, Степан Осипович – из всех политических приемов я знаю только «апоплексический удар табакеркой», коим побороли не то Павла Первого, не то Петра Третьего. А сии приемы в двадцатом веке нанесут куда больше вреда, чем пользы. А вот общение с Павлом Павловичем явно пойдет высочайшей фамилии на пользу, тем более что она не исчерпывается государем-императором или, к примеру, генерал-адмиралом. Но подробнее об этом с самим Павлом Павловичем. В то же время он очень мало понимает в военно-морском деле, и пока все идет хорошо, он ни в коей мере не будет вмешиваться в мои распоряжения. ТАМ, в две тысячи семнадцатом, положение было примерно таким же. Команда Тимохина под руководством Одинцова, осуществляла эксперимент, корабли моей группы и рота морской пехоты были им приданы как транспортные средства и для охраны-обороны. Видите ли, когда существует полное согласие в поставленных целях, то иногда и не важно, кто из нас главный. Я, например, над этим вопросом по большей части даже и не задумываюсь. О, кстати, вот и Павел Павлович идет.