Судьба и ремесло (Баталов) - страница 148
Итак, начальники смотрели материал, руководили. Спокойно порезали эпизод, недостойный советского человека, где замечательно ярко и точно играл Табаков. Обкорнали пьяную сцену, где Гоша в плаще на голое тело разговаривает с незваным гостем о политике…
Кстати, на декорации денег не хватало, и потому эту сцену снимали в пустой квартире дома, где шел капитальный ремонт. В общем, всё как всегда на съемках очередной картины по теме судьбы нашей современницы.
И только когда публика вдруг хлынула на все сеансы, режиссерский «хурал», не исключая самых знаменитых и маститых, загудел, как потревоженный улей.
Было такое впечатление, точно Меньшов их обманул или оскорбил. Эта чисто женская, замешанная на зависти реакция вылилась в постыдную историю международного класса. Меньшова и Алентову, то есть режиссера и главную героиню, не пустили в Америку на вручение «Оскара»! Приз получал какой-то назначенный представитель нашего посольства, неловкое положение которого запечатлели на пленку.
Потом авторов картины обвиняли в чуждой советскому кино «американской ориентации», в погоне за дешевым успехом. А публика словно нарочно продолжала ходить и ходить.
Авторы страдали. Я, как мог, утешал их. Рассказывал, что в балете конкурентки подсыпают в тапочки солисткам толченое стекло, что в театре от соперника прячут реквизит, что всё это неизбежно. Это — нормальная расплата за успех.
Я уже проговорился и написал, что признание публики — это высший дар для актера, бесценная награда исполнителю. Но сколь ни повторяй эти слова, представить себе, что скрывается за ними для каждого конкретного человека, со стороны разглядеть просто невозможно.
Так вот, сейчас, когда я пишу вам это признание, со дня выхода фильма прошло 25 лет!
И каких лет: вторжение всего закрытого западного кинематографа с его блестящими актерами; превращение телевидения в домашнюю энциклопедию новейших экранных экспериментов. Я уже не говорю о звездах мирового театра или эстрады.
А я, как щепка на волнах бурного потока, для многих людей всё еще есть! Есть в виде актера, игравшего Гошу!
Р. S. Только после окончания съемок я узнал, что эту роль должен был играть сам Меньшов. Его многие уговаривали взяться за эту работу. Тем более что его жена — героиня фильма. Но он выбрал меня.
Чудо!!!
Спасибо, Володя, за бесценный подарок.
Иллюстрации
«Мои родители были актерами Московского Художественного Театра, и детство мое было „Мхатовским"»
Мама — Нина Антоновна Ольшевская
Отец — Владимир Петрович Баталов
Алеша Баталов. Первая роль в домашнем спектакле