Моего мужа.
А мной рискнуть – всегда пожалуйста.
Ну так если правда раскроется, я молчать не стану. Сразу все расскажу. Если уж на плаху, то только с Блодейной на пару.
Зря так подумала. Ведьма обладала поразительной способностью угадывать мои мысли. А может, умела их читать. Кто его знает, какими талантами обладают эти загадочные морканты.
– И смотри мне там, помалкивай, – наказала строго, словно отчитывала нашкодившего котенка, нагадившего в ее любимую туфлю. – Иначе…
– Помню, проходили: достанется Леше.
Мысленно послала командиршу в дальние дали. Очень надеюсь, что она и это услышала.
Незаметно в комнату возвратилась тишина, нарушаемая лишь моим неровным дыханием, шмыганьем носа и печальными вздохами. Никогда мне не было так себя жалко и так за себя обидно.
Вот где справедливость? Почему я все время должна отдуваться за бессовестную эгоистку, с которой даже не знакома?! Как же надоело чувствовать себя марионеткой, постоянно дергаемой за ниточки этой гадкой кукловодшей!
Обернувшись, увидела, что ведьмы и след простыл. Обняв подушку, горько всхлипнула. Смахнула слезы, зажмурилась с твердым намереньем сейчас же уснуть и теша себя мечтой, что проснусь в родной, такой любимой спаленке. Под боком у мужа и без мыслей о всяких крылатых айсбергах.
– …Ваша утонченность, ваша утонченность, просыпайтесь, – тормошила меня за плечо Мабли. – Пора собираться.
Кажется, только-только уснула, и вот нужно вставать, готовиться к судному дню.
– Как себя чувствуете?
Я со стоном села на кровати.
– Как невыспавшееся бревно.
Нет, чувствовала себя вполне прилично. Голова больше не кружилась, и виски не кололо тысячами игл. Но спать хотелось неимоверно.
– Заснули с брошкой? – От мисс Глазастость не укрылось приколотое к кружеву сорочки зачарованное украшение.
– Ты же сама просила с ней не расставаться. Дабы, цитирую: «Не обидеть наследника».
– Ну ночью-то можно и расстаться, – глубокомысленно изрекла девушка.
– Не умничай, – посоветовала всезнайке и спросила, силясь подавить зевок: – Чего так рано?
Интересно, кому так не терпится: мертвым или живым?
Лучи восходящего солнца только начали окрашивать комнату в розовые тона, бликами скользили по стенам, путаясь в вышивке гобеленов.
– Не знаю. Сказали, через полчаса выезжаем.
Хорошо хоть не вылетаем.
Мабли помогла мне облачиться в светлое с завышенной талией платье, по подолу расшитое жемчугом. Заплела волосы в толстые косы, скрутив их в модные здесь валики. Как по мне, немного смешная прическа, зато под волосами уши не мерзнут. Далее шел замысловатый головной убор, тоже щедро усыпанный жемчужинами и увенчанный серебряным полумесяцем. По мановению руки девушки мое лицо окутало невесомой вуалью. Темная широкая накидка и бархатные перчатки довершали образ невесты его великолепия.