Но нет, этим чокнутым подавай хлеба и зрелищ! Лабиринт смерти. Уже и не знаю, кто я: гладиатор или невеста.
И почему нельзя было призвать бывших ари в трактир…
– Откуда такое название? – шепнула Ариэлле на ухо. – Лабиринт смерти.
Полагаю, Фьярра, как и всякая жительница Сумеречной империи, была о нем наслышана, должна была быть знакома с историей создания этого музея ужасов и с тем, для чего он в прошлом предназначался. Но вот псевдо-Фьярра терялась в догадках. Очень и очень пугающих. Я должна знать наверняка, какие непотребства здесь совершались, прежде чем окажусь в ловушке полуразрушенных стен.
Ариэлла, как обычно, удостоила меня настороженно-недоумевающим взглядом, который я привычно проигнорировала (не до того сейчас), и так же тихо проговорила:
– Здесь Древним приносили в дар живых, взамен получая от них силу и благословения.
– Ягнят, овечек, телят? – дрожа, словно в лихорадке, хотя в карете было тепло, если не сказать жарко, проклацала я зубами.
– Людей, – одними губами прошептала девушка. – Духам нравилось играть со своими жертвами. Сводить с ума, загонять до полусмерти, и только потом… убивать. Лабиринт был их любимым местом обитания.
Жуть, жуть, жуть!
Не хочу я туда! Не пойду!!!
– Оттого и земля здесь священная, полная великой силы, – спокойная как удав, проронила Гленда. – Ею боги щедро одаривали смертных в обмен на жертвы.
А еще на земле этой не было ни единого деревца, ни даже захиревшего кустика. Только черная, будто вся прогнившая, почва с грязными пятнами снега и бесконечные стены, покрытые узорами трещин, показавшимися мне мистическими и зловещими. Такими же зловещими, как и все в этом мрачном месте.
Еще каких-то полчаса назад я молила высшие силы о скорейшем приземлении и грезила о том, как выползу из кареты, осяду на землю, зароюсь пальцами в мокрый снег и буду наслаждаться ощущением твердой почвы. Под ногами, под задним местом, под руками… Буду касаться ее всем, чем только можно. И плевать, что обо мне подумают алианы и Герхильд.
Первые уже давно решили, что княжна Лунной долины если и не ку-ку, то уверенно к тому движется. Ну а что касается его морозейшества… Мне должно быть без разницы его мнение.
Пусть тоже считает меня немножко с приветом. Авось тогда будет держаться от невесты номер восемь подальше. Потому что мне, несмотря на долгие сеансы самовнушения и строгие выговоры самой себе, держаться подальше от Скальде не хотелось.
А вот поближе – другое дело.
Я снова на себя прикрикнула, велев дурной же себе сфокусироваться на смертельном лабиринте. А зачинщика всего этого беспредела хотя бы на некоторое время выставить из собственных сумбурных мыслей.