Так тянулось время — теперь он иначе смотрел на свой прошлый мир.
— Готов? — Послышался знакомый голос внизу — это был Хранитель.
Герман видел его не более чем раз в год, и всегда он был в приподнятом настроение, но не сегодня — лицо хранителя было серьезным, может быть, даже печальным, но Герман не обращал на это ни какого внимание — он донимал его излюбленным вопросом:
— Сколько я уже здесь?
— Тебе незачем это знать. — Отвечал Хранитель. — Все равно тебе ни чего не изменить — зачем ты спрашиваешь про это, постоянно?
— Даже в вечности, нужно время. — Красный великан по обыкновению своему раздражался, слыша о времени — оно было ему омерзительно и непонятным.
— Десять тысяч четыреста двадцать шесть лет — так тебе проще?! Это время, что пройдено на земле, и там, уже, нет ни кого из тех, кого ты знал раньше. — Стараясь задеть человека, сказал Хранитель. — Твоя планета, та, которую ты помнишь — мертва — выжили не многие. Люди послали тебя сюда, не воплоти, а лишь твою душу — твое сознание изорванное и искалеченное Черным Богом.
— Но ты говорил, что я здесь не навсегда, а я уже провел тысячелетия в аду.
— Ты сам виновен в этом. Теперь лишь выживший землянин, ценой своей жизни, может спасти тебя.
— Опускай! — Скомандовал Герман нагло — это было единственным развлечением здесь, не считая истязаний себя.
Андроид посмотрел на свои руки, они были в трещинах. Из трещин металлопластика вытекала кровь, на некоторых трещинах кровь запеклась. Его ноги были в царапинах.
— Майор Афонин — вы слышите меня? — Послышался голос в голове.
— Что это? Связь?! Откуда? — Герман Алексеевич был удивлен. — Кто это? Я не чего не понимаю. Вас плохо слышно — все звуки смешиваются. — Сигнал был прерывистым, шипел.
— Майор! Это полковник Павлов — вы меня слышите?
— Павлов?! Хм. Что-то знакомое. — Герман задумался. Он стал перебирать в своей голове все, что знал когда-то. — Мне припоминаются парочка Павловых — один был профессором, а со вторым я был знаком — он был военным, как я когда-то. Вы говорите, не останавливайтесь — а то кроме фамилии, я пока ни чего не разобрал из-за этого шума.
Вдоль лавы выстроилась дорожка из кирпичей, словно всплыв из пламенной воды вулканов. Клетка Германа опустилась прямо на тропинку, и решетка распалась в разные стороны — на четыре части.
Двое прислужников, с толстыми лысыми хвостами, подошли к андроиду. Они, будто взяв его за невидимый поводок, потянули андроида за собой.
— Герман Алексеевич — вы меня слышите? — Голос продолжал взывать к остаткам разума, Афонина.
— Не было их вечность, — Герман был огорчен, обида встала комом в его горле. — Теперь что-то хотят от меня, а сами связь наладить не могут. — «А как же: своих не бросают?! — С детства научены». — Думал он про себя. — ЗАЧЕМ ВАМ АД! — Крикнул Афонин. — Своего мало, или еще не поняли — вы покойники — все вы уже здесь и вам не чего не исправить. — Продолжал бубнить Герман. — Боже, милостивый будь ко мне грешному. Боже… — Он читал молитвенную строку, а прислужники Хранителя противно хихикали, взвизгивая — их забавлял сумасшедший робот.