Инструктаж длился достаточно долго — с утра до самого обеда, почти четыре часа. Наконец дворники разошлись, но меньше чем через час вернулись в участок снова. Причем вернулись бегом и с вестями нерадостными: за время инструктажа в Итальянском квартале было ограблено более ста сорока квартир. Воры вынесли не только ценности, картины и вещи, но брали даже мебель подороже! Для того чтобы транспортировать такое немыслимое количество скарба, понадобилось бы более двух сотен телег. За три часа все это провернуть просто невозможно. К тому же квартал во время инструктажа был оцеплен плотным полицейским кольцом. Не испарилось же имущество, в самом деле…
Сначала во всем попытались обвинить несчастных дворников. Но те были не просто ни при чем — пока шел грабеж, они оставались под надзором полиции в прямом смысле этого слова. Да и вряд ли бесправные, зачастую едва грамотные дворники смогли бы отличить драгоценные камни от подделок, а копии — от оригиналов картин. Если они и сыграли в этой истории какую-то роль, то только положительную — три долгих недели квартал охраняли все-таки именно они.
«Это Черт…» — разнесся слух. Но даже он, уже известный и неуловимый бандит, не смог бы провернуть за три часа такую грандиозную кражу. И достаточно долго загадка оставалась неразрешимой.
А вот в истории с Мишкой Япончиком роль дворников была совершенно иной. Об этом уникальном человеке, Короле Одессы, мы поговорим чуть позже. А сейчас расскажем только, чем закончилась история с мелочью, когда впервые встретились лицом к лицу Черт и Япончик.
Тертичный, что вполне понятно, не просто затаил злость, он хотел отомстить за собственное унижение, причем ему было крайне желательно отомстить так, чтобы Мишка уже никогда не увидел родного города. А лучше — даже света белого. Вот такой он был, этот Черт.
С той встречи на дорожке к монастырю прошел год с небольшим. Как-то поутру на известной всей Одессе улице Глухой раздались трели дворничьего свистка. И буквально через минуту прибежали городовые. Именно в этот миг с крыльца заведения мадам З. спустился невысокий молодой человек с раскосыми глазами. Полиции оставалось только его задержать. Суд был скорым, недостатка в свидетелях и свидетельских показаниях ничуть не испытывал — Япончика назвали террористом (Одесса уже отлично знала, что такое террор — такие стояли времена) и отправили на каторгу, а Черт лишился второго конкурента.
«Официально» уголовники правления Черта не признавали. И хотя в аресте Мишки-Короля ничто не указывало на участие Тертичного, но мало кто сомневался, что именно он сдал Япончика.