В то же время саудовский режим признаёт в качестве полноправного, единственного и законного представителя сирийцев христианско-демократическую «нацкоалицию», последовательно укрепляя её легитимность на международной арене…»[4]
Неспособность учения разрешать противоречия между своим содержанием и окружающим миром, полное неприятие новшеств привели к тому, что дальнейшая экспансия за пределы исторических областей Аравии оказалась невозможной. Сопротивление нашествию фанатичных ихванов становилось столь велико, что угрожало уже стабильности только что воссозданного государства аль-Саудов. Король отчётливо понимал, что адепты учения могут существовать лишь в ограниченном ареале обитания.
Эта особенность ваххабизма также является предельно важной для понимания внезапного ренессанса и широкого распространения его в конце XX – начале XXI века. Ваххабизм способен восприниматься массами, которые живут в условиях деградировавшего до наиболее примитивных уровней развития общества, в среде малообразованных и угнетённых людей, не способных к сложным методам познания окружающего мира. Развитие светских проектов в исламском мире после обретения независимости от колониального господства европейских стран в период после Второй мировой войны фактически поставило крест на возможности распространения ваххабизма, ограничило его существование лишь территорией Саудовской Аравии, где он также серьёзно трансформировался под воздействием смещения баланса в сторону секулярной власти. По сути, классический ваххабизм стал реликтом ушедшей эпохи и ему было уготовано забвение.
Однако забвения не произошло. Исламская цивилизация всегда помнила, что обладает инструментом консервации и сохранения своей идентичности. Крах светских проектов в арабском мире, точку в которых на данном этапе развития исламской цивилизации поставила Арабская весна, не мог не вызвать к жизни казалось бы забытое старое.
Мы, живущие в России, прекрасно можем понять проблему, с которой столкнулись страны исламской цивилизации: катастрофическое обрушение прежней идеологии вызвало вакуум в целеполагании, и наша цивилизация – Русская – внезапно лишилась смысла своего существования, который она всегда видела в построении справедливого общества и человека, отвечающего идеалам справедливости. Этот вакуум способствовал тому, что в наше общество хлынули самые разные взгляды и идеи, которые зачастую категорически противоречат сущности нашей цивилизации – от людоедских и космополитичных неолиберальных воззрений «человек человеку волк» до откровенного раскольнического сепаратизма «Хватит кормить Кавказ/ Москву/Сибирь/Урал». Православие не стало (да, видимо, и не могло стать) основой для построения новой идеологии, так как церковь развернула свою основную деятельность в материальном мире одномоментного возвращения и вовлечения в оборот имущества и собственности, оставив борьбу за умы людей в качестве второстепенной задачи. Время было упущено, и теперь эта борьба выглядит крайне формальной, удовлетворяясь лишь внешней обрядовой частью.