– Какой корабль? Она подошла к окну, на лице с подозрением поднялась одна бровь.
– Смотри, они уезжают,– сказал он, и они наблюдали за тем, как трое шли в сторону лимузина и разговаривали.
– Они еще вернутся?– спросила Несса.
– О, да,– широко улыбнулся Брэйди. – Они вернутся. Дорогая, мы с нетерпением будем ждать их возвращения.
Насколько помнила Фиона, единственный раз, когда она встречалась с Ливией Нортвуд Уилер, было больше года назад, когда Фиона только начала работать в Файнберге. Тогда она еще, разумеется, не была в курсе, что отец миссис Уилер украл ценное имущество у ее прадеда и его друзей, но она заметила эту женщину все равно, потому что миссис Уилер была очень эффектной дамой, и тогда Фиона даже спросила своего коллегу-соседа Имоджена:
– Кто это?
– Ливия Нортвуд Уилер,– ответил Имоджен. – Она богаче самого Бога. На самом деле, и Бога она считает просто выскочкой.
Фиона смотрела ей вслед, Ливия направлялась к офисам партнеров, следуя за одним из секретарей, которая, как и все секретари в этом здании, была одета куда более элегантно, чем любая женщина-юрист. В памяти Фионы миссис Ливия Нортвуд Уилер не создала образ кого-то богаче Бога, однако она точно выглядела старше любого божества, какое могло бы прийти на ум. Очень высокая, невероятно худая, прямая, словно аршин проглотила, с носом как у ястреба, со впалыми скулами, глазами-лазерами, на голове еще и шлем из белоснежных волос, которые сверкали, словно от радиации, она была одета во все черное, она шагала жесткой, но уверенной поступью, как будто собиралась отобрать твое имущество и была рада такой возможности.
В тот раз Фиона вся покрылась легкой дрожью и подумала: «Как же я рада, что она пришла не ко мне», и эта мысль только укрепилась спустя полчаса, когда миссис Уилер , снова следуя за той же секретаршей, снова прошла мимо в обратном направлении, и выглядела она так, словно встреча с адвокатом ни смягчила, ни усилила ее гнев; так что, скорее всего, это постоянное явление, как горящие свечи в храме.
Сейчас было утро пятницы, прошел ровно день с момента встречи с мистером Дортмундером, когда она рассказала ему всю историю, и Фиона удостоилась чести увидеть миссис Уилер во второй раз, хотя бы он был похож на первый. Глядя на нее, когда она проходила за секретарем, уже другим (секретари менялись здесь чаще адвокатов), было все также заметно это недовольство, которое ярким светом било из ее груди, как и всегда.
Фиона снова проводила ее взглядом, только на этот раз она была вооружена семейным секретом, и, когда женщина скрылась из виду, сконцентрироваться на работе уже было невозможно. Это и было связующее звено, и Фионе казалось это пленительным. Это был такой же жесткий персонаж, как будто из книги, например, как Джордж Вашингтон или Генри Форд, которые вот так вот запросто прошли мимо; неужели бы она не захотела обмолвиться словечком в таким персонажем, прикоснуться, пусть даже косвенно, к истории? Конечно, захотела бы.