– Я предлагаю сходить и посмотреть, что послужило причиной остановки, – сказал инквизитор, надевая черный колпак. Тот совершенно скрыл лицо, и только пара строгих глаз виднелась в прорезях. – Может статься, что поезд остановили разбойники или даже некто не из нашего мира.
– Такое возможно? – внимательно глянул на него антимаг. – Мы же еще не доехали. Вы полагаете, это уже… оно?..
– Я понятия не имею о том, что собой представляет… оно, – саркастично ответил инквизитор. – Все, что у меня есть – слухи и подозрения. Посему я предпочитаю покуда молчать, ибо буду очень рад ошибиться. Как бы там ни было, о нашем вояже никому известно быть не может, если только кто из вас чего не разболтал.
Массено пожал плечами. Получив письмо-молнию за личной печатью нунция Космодана, он собрался незамедлительно и никому ничего не сказал – о том просилось особо. По-видимому, тако же поступили и почтенные Гос с Росенгальтом.
– С вашего позволения, я схожу и узнаю, – предложил Массено. – Все равно мне есть нужда совершить и некое иное дело.
– А, ну тогда иди, – пожал плечами ножевой. – Не споткнись там.
Идя по темному вагону, Массено повернул точку зрения под углом. Впереди никого не было, все двери пребывали замкнуты, и даже проводник несомненно крепко спал. Массено не стал его будить – по всей видимости, тот знает не более своих пассажиров.
Вместо этого он открыл наружную дверь и осторожно спустился. Перрона не было, так что кидать мостки не потребовалось – хватило выдвинуть боковую ступеньку.
В лесу царила тишина. Только высоко в кронах раздавался слабый стук – то ли страдающий бессонницей дятел, то ли иное, неведомое Массено животное.
Было довольно тепло. На дворе Бриллиантовый Лебедь, последний день зимы, но Грандпайр – страна тропическая, и снег здесь видят только в столице, когда волшебники императора устраивают ярмарочную потеху.
Шаркая по насыпи, Массено дошел до паровоза. Тот стоял глух и недвижим, слегка еще дымя трубой. Впереди на рельсах ничего не было – значит, не засада, не разбойники.
До чего же удивительны все-таки эти стальные махины, снова подумалось Массено. Экая несуразная громада, неживая, без ног, а колеса словно связаны цепью, однако ж бегает – да с какой скоростью! И не только сама бегает, но еще и тащит за собой такую прорву вагонов с людьми и товарами, какую вовек не утащить ни великану, ни бегемоту.
На приступочке курил грустный кочегар. При виде Массено он вздрогнул, поднял повыше фонарь и облегченно вздохнул.
– Мир вам, святой отец! – очень громко и отчетливо произнес он. – Что, проснулись?! А у нас тут авария!