Ишрак шумно втянула в себя воздух и посмотрела на Фрейзе. О несчастливом детстве Луки, когда вся деревня называла его подменышем, знали только Фрейзе и его нынешние спутники, однако они никогда не говорили об этом с посторонними.
– Я всю свою жизнь отрицал, что я подменыш, – ответил Лука со спокойной прямотой. – Моя мать говорила мне, что только невежественные трусы говорят такое и что я должен это отрицать. Я всегда это отрицал. И всегда буду отрицать, ради нее – ради ее чести и моей собственной.
– У твоей матери должны были быть на то причины, – мягко заметил Драго Накари, – но в моем сне ты был рожден у волшебницы, а родиться у волшебницы – это огромное счастье.
Джасинта отошла от двери и положила ладонь Луке на локоть.
– Я знаю, что ты мог видеть движение стаканчиков, – с такой же мягкостью добавила она. – Хотя ты и сказал, что можешь рассчитать, где именно они остановятся. Обычный человек не может уследить за ними: движение слишком быстрое. И никто не может вычислить вероятность того, что они остановятся на каком-то месте. Ты – одаренный. Возможно, твой дар – не от этого мира. Доктор Накари тоже одаренный прорицатель. Он рассказывает правду из своих снов. Возможно, даже такую правду, которую нельзя понять в этом мире.
– Доктор? – переспросила Ишрак.
Джасинта повернулась к ней.
– На самом деле он мне не отец, – призналась она. – Мы просто партнеры в этом предприятии. Он – великий алхимик, но я ему ровня. В миру мы выдаем себя за отца и дочь, потому что мир предпочитает, чтобы женщина находилась под опекой мужчины, мир любит, чтобы у женщины был владелец. Но в реальном мире – в мире, за пределами этого – мы равные искатели истины, и мы объединились, чтобы вместе работать.
– Не его дочь? – прямо спросил Фрейзе, уцепившись за единственный факт, который был ему понятен в этом разговоре об этом мире и о другом.
Она ему улыбнулась.
– И не молодая женщина, – сказала она. – Извини, что тебя обманула. Мы с доктором Накари работаем вместе уже много-много лет и сделали вместе много открытий. Среди них – эликсир, который продлевает саму жизнь. Я – очень-очень старая душа в молодом теле. Ты, Фрейзе, заставляешь это сердце биться быстрее, но надо честно сказать тебе, что это очень старое сердце. За молодым лицом скрывается старуха.
Фрейзе посмотрел на Луку и пожал плечами.
– Этого мне не осилить, Воробушек, – сказал он. – Тут кто-то безумен: может, они, а может – я.
Однако следующей заговорила Ишрак.
– Дело в золоте, – откровенно объявила она. – Мы пришли по поводу золота. Пришли вас предупредить.