На улице было тихо и пустынно. Ярко горели фонари. Где-то невдалеке стрекотали цикады. Пахло травой и цветами. Только следователь был настроен совсем не романтически.
– Антон Сергеевич Котов, – представился он, предъявляя удостоверение.
– Веру Смирнову уже похоронили, а Вы только собираетесь приступить к расследованию? – не удержалась я от иронии.
– Дело закрыто, и Вы там не фигурируете, – пояснил Котов. – То, о чем я намерен спросить Вас, не будет занесено в протокол.
– И что же Вас интересует? – не поняла я.
– На лице Смирновой имелся какой-то особый знак?
– Да. В центральной части лба ярко-красной губной помадой была нарисована молния, обведенная овалом, – вспомнила я.
– Спасибо, Надежда Алексеевна! Извините за беспокойство!
– А что означает этот символ?
– Точно не знаю. В прошлую среду, рано утром, на улице, умер Владимир Скворцов. У него был рак легких, поэтому его смерть никого не удивила. На лбу у Скворцова изображался такой же знак, как у Смирновой. А труп Владимира Скворцова обнаружила Вера Смирнова.
Я попыталась проанализировать услышанное.
– Наверное, это какой-то магический ритуал. Начальная буква дня смерти и фамилии умершего совпадают. Скворцов скончался в среду, а Смирнова – в субботу. Не исключено, что завтра утром появится еще один труп с зигзагом на лбу – мужчина, фамилия которого начинается на «С».
– Сосновский! – испуганно вскрикнул следователь. – Он ведь видел мертвую Смирнову.
От этих слов по моей спине побежал холодок. Я не хотела, чтобы гипотеза Котова подтвердилась.
Из ресторана вышел Сева и направился к нам. Вопреки прогнозу Ани, он был совершенно трезвый.
– Что вы здесь делаете? – поинтересовался Сева, подозрительно глядя на нас.
– Беседуем, – отозвалась я, злясь на Севу за то, что он появился в неподходящий момент.
– Юбиляр недоволен вашим отсутствием, – сообщил Сева.
Мы вернулись в зал.
На сцене двое пьяных гостей пытались изобразить что-то в стиле шансон. Музыканты играли неплохо. А певцы просто кричали, не попадая в такт, и не слушая мелодию.
Байкерам и готам нравилось то, что происходило на сцене. Они подбадривали выступающих криками и аплодисментами.
– Надоела эта пошлятина! – не выдержал Борис.
– Позорище! – согласился Андрей. – Ни слуха, ни голоса нет, только одно самомнение.
– Если можете, спойте лучше! – сказал один из байкеров.
– У нас сейчас нет гитар, – ответил Борис.
– Будут вам и гитары, и микрофоны! – ухмыльнулся байкер.
Он подошел к Александру и стал что-то говорить, указывая на Андрея и Бориса.
Александр взял микрофон и объявил:
– А сейчас ту же самую песню, но без оркестра и под гитары, исполнят студенты медицинского университета!