Уже собираясь сесть в машину, я не смог удержаться при виде дедка, гревшегося на солнцепеке возле одного из домиков по соседству с магазином. Уж больно старым и много повидавшим выглядел он.
Мы с дядей Костей подошли к нему, почтительно поздоровались и попросили разрешения присесть рядом. Старичок охотно подвинулся.
— Видать, не здешние? — спросил он, с великим любопытством разглядывая нас.
Прежде чем самому приступить к расспросам, мне пришлось, отвечая на его вопросы, сначала подробно рассказать, зачем мы сюда прибыли. Дедок кивал и задавал все новые вопросы, показывая не только неуемную любознательность, но и хорошую осведомленность во всех телевизионных передачах за последние месяцы, так что беседа грозила затянуться.
Наконец мне удалось улучить момент, когда он на миг призадумался, о чем бы еще спросить, — и я поспешил перехватить инициативу:
— Скажите, диду, а у вас тут в округе ученые уже вели раскопки, не припомните? Может, давно, еще в прежние годы копали?
— Как не помнить. Наши курганы знаменитые. О них по всему свету слава идет.
— Чем же они знамениты? — неосторожно спросил дядя Костя.
Теперь старичка остановить было уже невозможно.
— Да вы знаете, кто в том кургане похоронен? Вон в том, что повыше, — показал он клюкой. — Це ж могила самого Тараса Бульбы, если хотите знать, славного запорожского атамана. Читали, конечно, про него у Миколая Васильевича Гоголя?
— Читали, — кивнул я. — Но позвольте, диду, так ведь Гоголь рассказывал, будто старого Тараса сожгли на костре…
— Не сожгли! Не сожгли! — азартно закричал он, размахивая клюкой и вспугивая подошедших послушать гусей. Те с гоготом разлетелись.
— Не до смерти, — продолжал бойкий дед. — Понимаешь? Спасли его казаки. Повезли домой, в Запорожскую, значит, сечь. Да не довезли: от полученных страшных ран Тарас у них на руках помер, как раз, когда проезжали через наше село. Тут его и похоронили. А каждый казак набрал в шапку земли и, попрощавшись, высыпал на его могилу. Вот и поднялся курган.
Я не перебивал его, уже давно зная, что это совершенно бесполезно. Каких только сказок не складывают о курганах местные жители! Причем нередко об одном и том же кургане — совсем разные, одна красочнее другой — в зависимости от фантазии и вкусов рассказчика. И самые невероятные события излагались с подробными деталями и твердой уверенностью очевидца.
Чаще всего курганы приписывали каким-либо историческим личностям — татарским ханам, или шведам Карла XII, или какому-нибудь мифическому наполеоновскому генералу, или даже, как дед сейчас, — литературному герою. Причем, конечно, народная фантазия непременно помещала под курган в могилу героя давних времен и богатейший клад. Содержимое его также находилось в прямой зависимости от разгула фантазии рассказчика.